Дети – жертвы пороков взрослых – Независимое Искусство

Источником вдохновения послужил одноименный памятник в Репинском сквере города Москвы. Его автор – Михаил Михайлович Шемякин. Памятник состоит из 15 скульптур: детей с завязанными глазами и антропоморфных монстров, олицетворяющих «взрослые» пороки (Наркомания, Проституция, Воровство, Алкоголизм, Невежество, Лжеучёность, Пропаганда насилия, Садизм, Позорный столб для тех, кто без памяти, Эксплуатация детского труда, Нищета, Война, Равнодушие)

Я ребенок, беспомощный хрупкий ребенок,
Мне так страшно и холодно здесь, в темноте.
“Заберите отсюда!” – Кричу. Голос громок.
Но никто не услышал. Нет – не захотел.

Я ребенок с невинной и чистой душою,
Под ногами босыми я чувствую грязь.
Слышу рядом шаги человека большого,
Но не добрый он, нет. Он ко мне, не таясь,

Тянет руки. В них шприц, порошок и таблетки.
Но не доктор он, нет! Я в дыханье его
Слышу смерть. Он зовет меня голосом едким,
Он зовет меня в мир без обратных дорог.

Убегаю. Вдали виден свет, но чуть ближе
Подходя, понимаю, что это огонь.
Похотливый огонь я в глазах мужских вижу
И у женщин в глазах, что торгуют собой.

Подзывают к себе продаваться как мясо.
Ну уж нет! Нищета пускай тощей рукой
Разрывает, пытает, но им – не отдамся!
Я ребенок и дайте остаться такой!

Я ребенок, я маленький слабый ребенок,
Как же страшно бежать в этой злой темноте.
Снова чья-то рука здесь пытается тронуть,
Обжигающим холодом грязных ногтей

Расцарапать ей хочется тонкую кожу
И ударить мне в детскую грудь кулаком.
Истязать будет тот, кто сильнее, кто может,
Или пьян, и не вспомнит об этом потом.

Я бегу, снова свет, но меня он пугает,
Слышу взрывы. Пожар – хуже ужасов тьмы,
Вижу смерть, только смерть, но она здесь другая,
В ней кровавая жадность извечной войны.

Я ребенок, и в этом сигнальная метка
Тем, кто хочет, чтоб с ними рвала на куски
Разворованный мир, плюнув в памятник предкам.
Лишь бы мне не коснуться их мерзкой руки,

Лишь бы мне убежать, но куда – я не знаю,
И чудовища гонятся всюду за мной.
Я бегу и почти добежала до края,
Вижу, кто-то стоит, не слепой, не глухой,

Он такой же, как я. Или нет? Хоть и взрослый,
Но не тянет он руки, не хочет вреда
Причинить. Но постойте. Совсем без вопросов
Принимает всю грязь, будто та – ерунда.

Я ищу в его взгляде протест и трагичность,
Может, жалость, сочувствие, что-нибудь – нет.
Он все видит, все слышит, ему – безразлично.
Он страшнее всех монстров, что встретились мне.

Я ребенок, но как мне остаться ребенком?
Если в жутко смердящей от зла темноте
Правда в том, что когда-то и в теле подонков
Жили чистые души невинных детей.