Search
Generic filters
31/12/2020
53
17
5

Лиля

 

Бабушка была настоящей цыганкой. И звали её Лиля. Цыганка Лиля. Правда, была она совсем не той цыганкой, которая ворожит, видит будущее, просит «позолотить ручку», «с пеньем поселян обходит и дань их вольную берёт». Она жила в городе, и отец её, Иван, жил в городе, и его отец жил в городе, и был рыбаком, и тоже звался Иваном.

Бабушка Лиля пекла вкуснейшие пироги, закатывала компоты, ездила на дачу, где кропотливо и любовно выращивала клубнику, смородину, малину. Где много вёсен подряд белила вишнёвые и абрикосовые деревья, где пахло мятой и мелиссой, где каждый год приносила щедрый урожай большая теплица, сколоченная из оконных рам, и где цвели пышным цветом анютины глазки и турецкие гвоздики.

Она дарила самые лучшие, самые весёлые и долгожданные подарки на свете. У неё все всегда были накормлены и согреты, а сама она засыпала, не раздеваясь, на старой шубе, наброшенной поверх дивана, под боком с породистым спаниэлем Марго. Дед тогда уже почти не ходил, спал отдельно, а она – рядом, всегда рядом. Спала чутко, готовая проснуться от любого звука. Она ложилась самой последней и самой первой вставала: снаряжала на работу, в школу, в садик.

Она умела шить. Без выкроек и чертежей, чуть ли не на глаз делала самые красивые и долговечные платья, костюмчики, и всё, что угодно. Она снимала мерки, намётывала, и тогда нужно было надевать предварительное изделие очень аккуратно, чтобы не разошлись швы, сделанные вручную. Делала отметки на ткани кусочком мыла, высушенного на батарее. Потом шила «начисто» и обрабатывала швы. Внучка капризничала – не любила стоять, обколотая булавками и укутанная тканями. Зато потом с радостью носила красные бархатный костюмчик – юбку и жакет, сшитый бабушкой, и розовое платье с бусинками и маленькими бантиками на груди. «Я прям кукла вуду» – говорила она, став старше, когда бабушка закалывала на ней очередную булавку.

Бабушка Лиля больше сорока лет проработала в редакции одной крупной областной газеты в отделе писем – отвечала на вопросы читателей. И с пенсии её часто вызывали: «Лидия Ивановна, приходите-выручайте, нужна ваша помощь, тут без вас…» и приходила, и выручала, параллельно баюкая внука и внучку.

И было совсем непонятно, похожа ли бабушка Лиля на цыганку? Она была уже седая, но с чёрными глазами, только в детстве ведь совсем не думаешь, кто там каких кровей. По молодым фотографиям не скажешь – ну красивая черноволосая и черноглазая, полнокровная женщина, в бусах или в меховой шапке, в блузе, с прической. Только в старости, в её старости, когда на новогодние праздники, на те, где ещё все были живы, по веселой, спонтанно возникшей семейной традиции все переодевались и фотографировались со шляпами, с гитарами, с цветастыми платками и веерами – тогда впервые на одной из новогодних фотографий вдруг всё стало на свои месте. Там бабушка Лиля сидит в центре, укутанная в клетчатый плед, а её дети, сын и дочь, стоят по обеим сторонам от неё. Дочь  в платке и серьгах-кольцах, и сын – со шляпой и гитарой, и перед ними всё тот же (всё та же, потому что женского пола) породистый спаниэль Марго. И глядя на эту – на ту – счастливую фотографию нового, скажем, 2000-го года, понимаешь, кто есть кто: ну чисто цыганская семья, с их песнями, улыбками, глазами, и главное – лицами и характерами. Ведь это не сыграешь, не простроишь, не срежиссируешь: то, как «правильно», как по-таборному, она стали, как все разом взглянули, как на миг все трое замерли.

Не срежиссируешь то, как маленькая Лиза, которую оставляли на попечение тёти, надевала красные бусы, жадно смотрела на длинную цветастую юбку и шляпу на верхней полке, пока тётя, наконец, не достанет и не вручит их прямо в лизины быстрые руки. И то, как Лиза встанет на фоне пальмы (да, у тёти в комнате была настоящая пальма, выращенная из обычной финиковой косточки!) и скажет, грассируя, детским голосом: «Марррина, снимай меня! Ррраз! Два! Трррииии!». И так и смотрит весёлая, картавая, пятилетняя и беззубая Лиза с той фотографии, замерев на звуки «ИИИИ…». А у ног её – всё тот же (всё та же) породистый спаниэль Марго. «Ну, прямо цыганка Аза!» – радостно говорила тётя.

Бабушка Лиля была привязана к дому, к детям – всю жизнь. И была такой теплой, такой уютной и домашней, такой пахнущей вкусной едой. И ночевать у бабушки Лили было так сладко и уютно. И так вкусно пах воздух в комнате, когда бабушка проветривала на ночь, особенно если после дождя. А старые деревянные окна открывались на проспект и, засыпая, можно было слушать его убаюкивающий, завораживающий шум, и смотреть, как по потолку и стенам стекают блики машинных фар с улицы. И почему взрослые жалуются, что они им мешают?

Бабушка не была цыганкой в том стереотипно-лубочном смысле этого слова. Не бродила по степям, не пела надрывных песен под гитару на бедном, диком и чеканном языке, да и вообще не была путешественницей. Будущего не предсказывала, но видеть – видела, могла видеть. Но помалкивала.

 

Дома у бабушки была необычная колода карт – их там было аж 52! Зачем столько – непонятно.

-бабушка Лиля, а почему их так много? – спрашивала внучка.

-не знаю, так придумали.

-бабушка Лиля, а ты умеешь гадать?

-нет, Лиза, не умею.

-бабушка Лиля, а научи играть в карррты!

-женщины не играют в карты,- мягко и строго говорила она.

-почему?

-раньше в карты играли только воры. И гусары. Мы же не воры?

-нет, мы не воррры. И не гусарррры.

Карты были плотные и красивые. Из них строились высокие карточные домики – ну раз играть никто не учил, приходилось строить домики.

 

Карты бабушка в руки не брала, зато играла в лото. Когда из тряпичного мешочка достаёшь круглую деревяшку, похожую на крохотную бочечку, называешь цифру, а игроки должны как можно скорее найти эту цифру у себя на карточке и крикнуть «Есть!». Вот это «крикнуть», а главное, быстрее другого, больше всего и радовало внуков. Ещё, конечно, интересно было рассматривать древний мешочек с бочечками-номерками, и ветхие карточки с цифрами, которые старинно, по-бумажному, пахли. Но кричать – самое интересное! Бабушке быстро наскучивал этот бешеный радостный ор, и она уходила на кухню, а внуки всё играли.

В доме у бабушки Лили всё было интересно – большое зеркало в прихожей, шкафчики вдоль стены в коридоре, откуда каждый раз доставали что-то новое и неожиданное (зонтик, санки, пальто, плюшевого медведя, шоколадку). Были огромные цветы в горшках, и даже настоящая пальма! Было целых два интересных балкона. Один, выходящий на широкий проспект, был завален коробками (интересно, что в них?), картонками, из которых можно было бы вырезать и склеить целый город. И отсюда на день Победы был виден салют. Второй балкон выходил во двор. Под ним цвела белая сирень и одуряюще пахла весной. Отсюда можно было запускать бумажные самолётики, которые приземлялись прямо на белые кусты сирени, а бабушка ругалась и говорила, что не стоит мусорить.

Интересны были огромные полки с книгами. С толстыми красивыми книгами в цветных обложках. С такими странными незнакомыми словами: Илиада и Одиссея (фильм такой есть), Рабле (что-то связанное с курочкой Рябой), Махабхарата… абракадабра, Пушкин (ну хоть кто-то знакомый) – думала маленькая Лиза, читая загадочные, ещё неизвестные, имена.

Ещё у бабушки была лестница-стремянка, из которой, если накрыть её пледом, получался настоящий восточный шатёр, как у шамаханской царицы из «Конька-горбунка». «За горами, за лесами, за широкими морями, не на небе – на земле, жил старик в одном селе…». А если бабушка принесёт ещё изюм и орехи, то всё будет уж совсем как надо.

И самое интересное: у бабушки были собаки! Два русских спаниэля, Эльза и Марго. Красивые умные собаки. Они всё понимали, умели разговаривать, любили и ревновали. Радуясь, прыгали до потолка, а, провинившись, садились в угол, потупив взгляд. С ними было весело гулять, можно было забрасывать палку, и они её обязательно приносили. Летом бабушка брала их на речку, и было забавно видеть в воде их чёрные мордочки с белой полоской посредине, и то, как радостно они пугали уток.

 

Каждую неделю Лиза брала уроки фортепиано. Занималась неохотно, и только если мелодия «западала в душу», могла неожиданно быстро её выучить и небрежно играла по памяти полюбившуюся пьесу. А в перерыве между школой и музыкальными уроками нужно было где-то обедать или учить домашнее задание. Лиза ездила к бабушке Лиле. Так было решено. Лиза была рада. У бабушки всегда было так хорошо, можно было поиграть с собаками. У бабушки даже суп был вкусным.

Лиза приехала только раз, в начале октября. Всё было, как всегда – был вкусный суп и пирожки, котлеты с картошкой. Марго радостно приветствовала её своим лаем, и старшая Эльза, как почтенная мадам, возлегала в кресле, добродушно поглядывая на свой маленький мир.

-я на дачу собираюсь на днях, – сказала бабушка Лиля.

-ладно.

-ты выучила пьесу?

-конечно! – не моргнув глазом соврала Лиза. К двенадцати годам она уже вполне убедительно это делала. Так ей казалось.

-что тебе на день рождения подарить, Лиза?

-я хочу нитки для вязания и синюю тушь для волос.

-синюю тушь для волос?

-ну да, есть такая. Она смывается.

-а нитки для чего? Свитер хочешь связать?

-нет, бабушка Лиля, я хочу связать себе шапку и шарф. Я немного уже умею, мне Марина показывала, но я ещё подучусь.

-значит, тебе и спицы нужны?

-нет, я буду крючком.

-шапку лучше на спицах.

-на спицах я не умею, а крючком умею. Я что-нибудь придумаю.

-ну хорошо, – сказала бабушка Лиля.

-спасибо, очень вкусно, бабушка.

-давай, давай чаю заварю, и тебе уже пора будет ехать, чтоб не опоздала. Бабушка Лиля всё всегда делала вовремя.

 

Лиза выпила чай и поехала. Пока она вызывала лифт, бабушка стояла и смотрела на неё. Она всегда смотрела, когда провожала кого-то до тех пор, пока створки лифта не закроются. Такая маленькая и седая, с такими чёрными и добрыми глазами.

Через несколько дней Лиза пришла из школы вечером, и ей нужно было учить отрывок из «Ундины» Мицкевича.

Мама сказала, что у неё плохие новости и Лиза увидела, что мама плачет. Лиза уткнулась ей в живот и не могла понять, что случилось, поняла только, что что-то страшное. Если бы мама молчала ещё секунду, Лиза бы закричала. Но никто не закричал. Сегодня она не будет ничего учить, сегодня они поедут к бабушке. Потому что бабушка Лиля умерла.

«там ей будет хорошо…она ведь была очень хорошая… там всем хорошо» – проговаривала мама, не вытирая льющихся слёз.

Когда они приехали и вошли, тётя сидела тихая и грустная. Лиза боялась, что испугается такую бабушку, но она не испугалась. Она спокойно подошла к ней и села рядом. Теперь бабушка была совсем на себя не похожа – казалась выше ростом, морщинки разгладились, она стала такая прямая, строгая и чужая. И впервые, наверно, в жизни не отзывалась на чужие слёзы.

«…сегодня утром она собиралась на дачу…потом говорит «что-то муторно мне»… муторно…это её слово…она никогда ведь не пожалуется…она сидела тут, в кресле, с телефонной трубкой в руке, пыталась кому-то позвонить…в скорую, наверно…»

 

Четыре дня и ночи Лиза с родителями и братом прожили у бабушки без бабушки. Помогали, встречали многочисленную родню, что-то готовили.

Бабушку отпевали в церкви за городом. Когда её хоронили, было жутко холодно и земля казалось промёрзшей насквозь. Лиза не знала, как такую землю возможно вскопать лопатой. Бабушка Лиля лежала с чёрной косынкой на голове, а на лоб под косынку положили маленькие бумажные иконки.

 

На следующее утро Лизу разбудила тётя.

-с днём рождения, дорогая.

-что?

-сегодня твой день рождения. Тут для тебя подарок… От бабушки Лили…

-от бабушки Лили? – тупо переспросила Лиза. Она начал слабо припоминать, что сегодня, и правда, день её рождения. Тринадцатый. Она открыла пакет, который ей дала тётя. Там лежала синяя тушь для волос, оранжевые нитки и крючок для вязания. Просто бабушка всегда всё делала вовремя.

 

***

А однажды бабушка пришла к Лизе сама. В своём клетчатом зелёном пальто и косыночке. Пришла попрощаться. Приносит черничный пирог, разламывает его и угощает. И стоите вы на лугу, белом от ромашек, под глубоким синим небом, а по левую руку речка. «Бабушка Лиля, а как же так? Разве ты…?» – спрашивает Лиза. А бабушка отвечает: «Всё у меня хорошо, Лизанька. Все хорошо. Ты лучше вот пирог ешь».

 

Автор публикации

не в сети 3 года

E.Ilyevskaya

21
Комментарии: 9Публикации: 2Регистрация: 30-12-2020

Другие публикации этого автора:

Комментарии

17 комментариев

  1. Согласен с комментариями выше, история очень душевная и трогательная. Спасибо автору за его творчество. Желаю успехов.

    1
  2. Маленький срез большой жизни. Очень трогательная и грустная история, которая местами заставляет улыбаться. Впрочем, жизнь такая и есть сама по себе. Тут улыбка, а там слёзы.
    Рассказ определенно понравился. Прекрасный, мягкий язык без излишеств и переборов. Выдержанный и стройный. Без «красивостей» и перегибов, но, вместе с тем, очень живой и образный.

    История замечательная. Написана с такой любовью, что кажется будто текст посвящен кому-то родному. При этом местами описаны удивительно близкие вещи. Игра в лото, например. Моя бабушка также себя вела. И даже этот полотняный мешочек был и чёрно-белые карточки из рыхлого картона. Правда, в карты мы всё-таки играли.

    Концовка (или скорее эпилог) тоже порадовал. Остаётся место надежде. Будь то загробный мир или бессмертная память.

    В общем, у автора получилось сильное и жизненное произведение. Прекрасный текст. В него очень быстро погружаешься, а потом уже остаешься до самого конца с бабушкой Лилей. Искренний, трогательный и просто отличный рассказ. Спасибо.

    Данная рецензия – составлена представителями редакции сайта и является частным мнением о произведении. Эта рецензия, как и сама редакция сайта никак не влияют на конкурсную оценку произведения. Желаем Вам успеха и удачи на Вашем творческом пути!

    2

Добавить комментарий для Sirenogolovui Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован.

ЭЛЕКТРОННЫЕ КНИГИ

В магазин

ПОСТЕРЫ И КАРТИНЫ

В магазин

ЭЛЕКТРОННЫЕ КНИГИ

В магазин
Авторизация
*
*

Войдите с помощью

Регистрация
*
*
*

Войдите с помощью

Генерация пароля