ПРЕДЧУВСТВИЕ ОСЕНИ
(1 августа)
Друг мой, мой август идет… Безлиственно
Осень ко мне придет дурой немыслимой.
Друг мой, как часто терял я людей в августе.
А те, кого потерял, обратились в ангелы…
Друг мой, август – не лето… Уже за гранями
Все отношенья формально-фамильные.
Я потеряю все телефоны мобильные,
Чтоб, не дай Бог, ни себя, ни тебя не ранить.
Друг мой, ты все же дождись меня в августе,
Чтобы и я ненароком не стал ангелом…
(Послесловие к 1 августа)
Друг не дождался меня в августе
И я превратился в бескрылого ангела
Любовь мне сказала правду сермяжную,
И сдулся я пробитым мячиком
И в августе вдруг – мороз по коже мне
И жизнь – ни на что уже не похожая.
И яблочный спас не спас меня.
Уйду в сентябрь никого не виня.
Уйду в себя и не выйду в небо.
Всё было, все было… Осталась небыль.
ОТПУСКАЮ
4 – 5 августа
Я себя отпускаю. Брожу среди августа тихо.
Паутинки ловлю я ресницами – чуть не приятно,
Но это не страшно. Я глазами ловлю облака лихо,
что чуть-чуть охладели, и стало не жарко.
А еще мне не жалко… Себя. Да и всех мне не жалко.
Август вдребезги вздрогнул и вздернул, и опрокинул
все надежды на лучшее, да и на худшее тоже.
Кто поможет? Никто никогда не поможет.
Август душу мне вынул. Ну а после ее и покинул.
Я горю желтым светом, его Августешим светом.
Я цвету – отцветаю до яблокровавого спаса.
Откусите меня, отпустите меня про запасы,
про припасы мои и простите мои прибамбасы,
потому что я выжил этим выжженным летом.
Я брожу среди августа тихо. Себя отпускаю…
Что же будет со мною? Кто знает? И сам я не знаю…
ТУМАНЫ
5 августа
Перепады тепла и прохлады. Туманы.
Перепады от сердца до сердца. Обманны.
Перепевы вчерашних в любви объяснений –
Переход из туманов в дождливость осеннюю.
Перерывы, разрывы, разлады, разлуки…
Онемевшие в утреннем холоде руки…
Этим утром вдруг чувствую – даже глаза онемели!
Я в тумане на ощупь бреду, еле-еле…
Август-август… Бредово-туманное время
От тебя я и сам стал туманно-бренным.
Да и мысли мои полоумно-шизоидно-тихие
Этим августом приняли новые вывихи.
Затуманено всё. Затуманены все. Заморочен я.
Этот август творит предосенне пророчество.
Что-то будет… Но что? И когда? Подожду еще…
Август кончится. Я сожгу его…
КРАЙНОСТИ АВГУСТА
7 августа
(деревенско-городской романс)
Этот август когда-нибудь кончится. Я сожгу его.
И уеду к друзьям и врагам в город Кукуево.
И на полке, на верхней, вагона уснувшего
Буду вроде бы спать и не спать. Осунувшийся.
Эти краски-крайности августа довели меня
До душевной тюрьмы – одиночной камеры.
И все музыки, все мотивы сегодня камерны:
И прохладно-туманны сегодня исходы дня.
Все попутки-подводы-оказии, всё – пролет!
Поезда не пришли… Партизаны взорвали путь?
Под Смоленском моим поселилась тихая грусть
Никуда не поеду. Август не мой пролог.
Только утром, возможно, (дурак-дураком!) сорвусь –
Отстегну души все ремни безопасности,
Седина в бороде – и такие вдруг безобразности?!
Август – друг мой враг, ударь меня – я проснусь.
МЕСЯЦ ПРОХОДИМЕЦ
8 августа
«Как дитя, играешь, август…»
(Марина Цветаева)
А по Далю август – каторга,
люд спины не разгибает.
И души не разминает
Ну какой тут к черту катарсис.
Небо, воздух – запредельно
Чисты, словно мысли ангела.
Я один иду бездельник
В никуда. Но все же в август.
Переходит лето в осень.
Переходят мысли в душу.
Август мысли не потушит
Август взгляда не потупит…
Понедельник – цифра 8
Цифра 8 – бесконечность.
Август, вечер – безначальность.
Бессердечность и беспечность…
Отчего же так печально?
Отчего же так прощально?
Почему же так уныло?
Мальчик-август изначально
Проходимец. То есть – мимо…
УГАСАЮЩИЙ АВГУСТ
12 августа
По дороге в Смоленск справа-слева тоска и печаль.
По дороге в Смоленске угасающий август.
Ты хотела уйти в никуда, безнадежно отчаявшись.
Бог помог – не ушла и со мною все ангелы.
Ты со мной, даже если ты где-то за тысячу верст.
Я с тобой, даже если забыта нежность.
Угасающий август – утра вечерняя свежесть.
Звездопад. И мир до предела прост.
Гаснет август. Туманит – совсем не горит.
Тлеет тихо и чуточку душу греет.
Это «чуточку» заставляет верить,
И надеяться жить, а может быть и творить.
Он погаснет, мой август. Конечно жаль,
Что тебя и меня в нем уже не будет.
Мы очнемся уже средь сентябрьских буден.
И уйдем «мелким шагом» в осеннюю даль.
ПЕРЕПАДНОСТЬ
14 августа
Мне в августе не спится ранним утром.
Рассвет прохладен. За окном туман
Развешен. И оптический обман
Сдвигает воздух. В небе как-то утло
И солнцу, и дождям, и облакам.
И птицам, ненормальным бесноватым,
Которые поют-хрипят не в лад.
И людям, предосенне-дурковатым,
Проср… (!) спавшим лето и идущим в ад.
Мне эти перепады – передряги
Знакомы. Каждый август – передоз,
Как будто в душу – тысяча заноз!
И вот опять очередной занос
В бессонность, в поэтические дряни.
Я доживу до Спаса на крови?
Я доползу до Яблочного Спаса?
Мой август перепадный, не кори,
Не убивай меня. Я сам себе опасен…
ПРОЩАЛЬНЫЙ АВГУСТ
17 августа
Прощай моё лето.
Мой август неистово блекл.
Прощай тихий лепет
Надежд – что всё еще будет.
Сентябрь придет и как истовый блудень
Возьмет тебя за руку и в никуда уведет.
Прощай. Я собрался.
Я лето своё отыграл.
Прощай. Я боялся.
Боязнь оказалась хронической.
Мой август – придурок туманно-панический
Не то нагадал. Ну а может быть просто соврал.
Прощай. Я вернусь.
Я, возможно, приду в сентябре.
Но в этом «Возможно» – скорее твоя невозможность
Увидеть, услышать, понять всё, что сложно.
Всё то, что меж нами, и что остается во мне.
Во мне остается….
И так пролежит до дождей…
Холодных, угрюмых и, черт его знает (?!) прощальных.
Простите… Прощайте… Я сам виноват изначально.
Пред августом этим и чуточку перед ней.
ПОЛНОЛУННОЕ ЗАТМЕНИЕ
(Поиски жанра. НеАксенов)
18 августа.
Когда-то я работал в очень молодежной газете «Смена».
Которая сеяла семена добра. И никого не хотела менять и сменять.
Даже Константина Черненко и Юрия Андропова.
Редактор Миша с великанной душой и такой же фамилией Великанов
Курил братский гродненский «Беломор» и не учил нас писать. Совсем.
И мы писали, как могли, как видели, как слышали… И главное – как чувствовали.
Да, мы тогда еще могли чувствовать. И, возможно, именно потому многие из нас не стали большими дядьками в пиджаках и галстуках.
И, возможно, поэтому многие из нас рано ушли. Очень рано.
…Миша Великанов выходил из кабинета в приемную, дымя братским гродненским «Беломором» и вдруг спрашивал у старенькой, умной и вечной секретарши Анны Алексеевны, которая была секретаршей еще у маршала Рокосовского:
– А что, Анна Алексеевна, у нас на календаре нынче не полнолуние?
– Точно, Миша, так и есть.
– То-то ко мне поэты пошли. Косяками. А что будет, когда случится затмение?
– Не будет, Миша, затмения, не будет в ближайшие годы. Да и было оно уже. В октябре 17-го.
Косяками поэты по небу пошли. В осень.
Август выбросил их в никуда. В бесконечность.
Полнолунье-затмение… Вечности млечность…
И куда подевалась на небе отдушина-просинь?
Накосячил я в августе. Набедокурил. Глухо.
Не спасет меня Яблочный Спас. Вкусом.
Этим августом я утонул вместе с «Курском».
Я пытаюсь понять полнолуние… Глупо.
Август глупо пытаться понять. Даже вредно.
Мне сентябрь разложит пасьянс. Клёном.
Нагадает и… больно. Как, вроде, железом. Калёным.
Поделом проходимцу… Пусть выглядит больно. И бледно
ЯБЛОЧНАЙ СПАС НА… КРОВИ
19 августа
(откровение)
Шепот молитвы с яблочным запахом
Август шагнул в стадию осени.
И разложил туманные проседи
По горизонту с востока на запад.
С юга на север, с неба на землю
Падают яблоки, красно-кровавые
Падают мысли мои окаянные
Детско-наивные и вовсе не зрелые.
Я потерялся в смоленских лесах,
Где-то остался в болотах Поречья.
Господи, если ты есть в небесах,
Дай мне вернуться из вечности в вечность.
Я вместо яблока жру чернослив,
Пью черно-жаренный кофе без меры…
Господи, как же ты мало отмерил
В августе светлых надежд, да и сил.
Яблочный Спас почти… на крови…
Только на чье? На твоей? На моей ли?
Я ухожу… Покидаю молельню –
Ту, что в душе. Ты меня не кори
Яблочный Спас… Тих и печален.
Песня-молитва молчит… Умерла?
Что ж ты, Всевышний, не правишь дела?
Что ж Ты грехи мне мои не прощаешь?
УХОДЯЩЕЕ
20 августа
…И этот август – он у жизни на краю,
И эти яблочные спасы – как в раю…
Слова-стихи… Они идут от сердца
И чуточку, возможно, от ума.
Уходят к кромке поля, где туман,
Который и к полудню не рассеется.
И воздух августа, и мысли… Чистота…
Иные люди. Я не тот. И ты не та.
Всё то, что погорело летом знойным,
Вдруг улеглось, умеренно, покойно
Отходит к сентябрю. И где-то в небе
Летит моя звезда куда-то в небыль…
СУВЕНИРНЫЕ СПИЧКИ ОТ Н.
24 августа
(Поиски жанра)
Пару лет назад в середине августа к моей больше чем знакомой N. приезжали друзья из Таллина. И поскольку Эстония, Таллин того еще ХХ века нас немного связывал, то N подарила мне небольшой сувенир. Спички. Две коробочки. В хорошей треугольно-пирамидальной упаковке с флагом и гербом с одной стороны и картой Эстонии с другой.
Помню первое, что тогда пришло в голову – Андрей Вознесенский.
«…Ты- моя лучшая в мире свеча.
Спички потряхиваю, бренча.
Как ты пылаешь великолепно
волей Создателя и палача!
…Как я лепил своё чудо и чадо!
Вёсны кадили. Капало с крыш.
Кружится разум. Это от чада.
Это от счастья, как ты горишь!»
Когда приступ поэтического Вознесенского Вознесенья прошел, меня вдруг задумало:
Что делать? Зажигать спички? Или не зажигать? Ведь если зажигать, то что-то нужно поджигать? А что? Нечего. Да, курю. Но есть зажигалки. Газ в кухне – тоже зажигалка. В лес для костра спички эти тащить? Опять же, сувенирные они, подарочные… Упаковка красивая – жалко, и морально угнетает. Ведь от женщины… Да еще от той, которая была больше, чем знакомая.
Женщина от меня, дурака, потом ушла. Она не выдержала моих крайностей. Взлетов – падений. То мордой в грязь пьянок, то в чистоту и пронзительность музыки и стихов-прозы. Ну и… свободное журанлюжество – сиречь бездомность. Поездки, поезда, автобусы, заказчики, адвокаты, суды, грязь районов, попутные машины, странные и нужные-ненужные знакомые, от бомжей, до областных миллионеров и больших чиновников…
Она тихо ушла. Без истерик. Не то что скандалов, разговоров-то душеспасительных не было. В последнем email-e последние её слова были «Ты хороший».
«… Благодарю тебя и прощаю
за кратковременность бытия,
пламя, пронзающее без пощады
по позвоночнику фитиля.
Благодарю, что на миг озаримо
мною лицо твоё и жильё,
если ты верно назвал своё имя,
значит, сгораю во имя Твоё”.
Нынче в августе, то странно жарком, то странно дождливом, я приехал к матери в районный поселок. В старом серванте случайно нашел сувенирные спички от N. Вышел темным вечером на балкон. Чиркнул спичкой о треугольник серы, что на красивой эстонской упаковке. Прикурил. Смотрел на огонек пока не обжег пальцы.
Сгорела. Всего одна спичка сгорела…
ТИХО САМ С СОБОЮ…
26 августа
(Поиски жанра)
На приеме у психиатра
– Доктор, я долго не могу уснуть. Сам с собой разговариваю часами. Иногда такие диалоги переходят в утро. Это болезнь? Что делать?
– Ну-у-у… А утро не переходит в Вас? Если не переходит, значит ничего делать не надо.
– Но… Бессонница?!
– Бессонница – это бесовское. В храм сходите. Один. Или на кладбище…
НОЧИ БЕС-АВГУСТА
Вновь августа ночи… И глухо-туманно…
Себя провожаю на сельское кладбище,
где тихо покоятся предков останки,
где нет пастуха средь могильного пастбища.
Туманные ночи… Я вас ненавижу!
Так подленько в полночь приходит бессонница.
Садится у ног и смеется БЕСсовестно
с издевкой, и что-то бормочет бесовское
о том, что зазря в этой жизни я выжил.
Бормочет БЕСсонница ночью-БЕСкровницей,
И шепот, и бормот ее, как провиденье.
И вздохи ее – как безумство предвиденья
Кончины моей, что стоит за околицей.
За тою околицей – сельское кладбище,
куда провожал себя нынешним вечером
и где я пытался добраться до вечности.
Увы, не добрался. Сгорел синем пламенем
погост мой. И я улетел в бесконечность…
УСПЕНИЕ
27-28 августа
(Поиски жанра)
«Кончину Богородицы Церковь называет Успением, а не смертью, потому обычная человеческая смерть, когда тело возвращается в землю, а дух – Богу, не коснулась Благодатной. Она лишь уснула, чтобы в то же мгновение пробудиться для жизни вечноблаженной …». (Из аннотации к Успенскому тропарю)
Выходные последнего нашего лета. Успение…
Я к отцу не успел. И к тебе не успею. Лишь пение
Опадающих листьев напомнит магический август…
И, возможно, лишь к осени явится ангел.
На Успение родился отец мой. Но умер зимою.
Его ангел хранитель не смог долететь до спасенья.
Напророчил мне август бездомное невеселие.
И еще тишина-одинокость пребудут со мною.
Ну а нынче Успение выпало на Воскресение…
Смерть и Жизнь породнились и стали сокровными.
Сокровенными, скрытыми стали и… тайными…
Только тайны туманного августа вдруг растаяли.
АВГУСТЕЙШИЙ СОН
28 августа
(поиски жанра)
Я видел туман моей деревни с кошачьим названием Васьково. Я шел в туман. Я шел в тумане. На ощупь по наитию. Наитие я даже умудрился потрогать кончиками пальцев. Что ЭТО было? Снисшествие? Сошествие? Озарение в … тумане? (Чепуха!) А может быть это было ОСЕНЕНИЕ? Возможно, обратное – Восшествие, Восхождение в ОСЕНЬ?
Потом, когда проснулся, понял – в тумане я искал тебя. Довольно закрытую. Для меня… Я не знаю, как и чем ты закрыта. Или кто-то тебя закрыл. Или ты закрылась? Сама? И я уже не во сне боялся, что эта осень тебя закроет совсем. Без «довольно»
…
Мой август кончится. Не кончится мой сон.
Его увижу в сентябре. И будет он
Закрытым. И души твоей засовы
И фомкой воровской не покарежишь.
И без надежд на участь и тепло
В тумане не всплывет твое лицо.
И осень мне печали приумножит.
Еще мне будет снится белый храм
С католиками немцами, орган
И хор … И музыка, что в душу проникала
Бах бахал в сердце. Ты была со мной.
И ты была моей. И даже мной.
Но… музыка – и крик, и стон и вой…
Разрыв аорты – музыка провала!
НЕЗАТЕЙЛИВЫЙ КОНЕЦ АВГУСТА
30 августа
(поиски жанра)
Не люблю слово «Стресс». Оно шумное и даже трескучее.
Оно меня мучает.
Мне ближе напряг. Который, увы, приходит не из тебя, и не от тебя. Он – из вне. Он- от кого-то. Да, да! Не от чего-то – от КОГО-ТО. От существа одушевленного. Живого. От человека…
И потому: человек человеку – напряг!
Это – когда один другого запряг.
Взнуздал. Поставил в рамки-оглобли.
И больно… Моральные гоблины
Выползли. И вползли в тебя.
Дурь, конечно, несусветная.
Но вдруг понимаешь – остался без света ты.
И… незатейливость приходит к тебе.
И тебе шьют незатейливость!
И тебе её втюхивают!
И кто? Человек, который больше, чем знакомый.
И даже больше, чем близкий,
И даже …
И ты – в серости, если не во тьме.
И ты – совсем азбучный. И ты – беззатейливый и беззатейный. Безыскусный и безвкусный. Немудреный и немудрый. Неприхотливый и непричудливый. И непричудный.
И… ЧУДА не будет?!
Ты – простой. И ты – в простое…
И (Страшно-то как!) ТЫ – простой как мычание.
Последняя форма и фаза существования.
И ты – бессмысленный, и безмысленный. Ты – маленький гоблинский олигофренчик. И тебе хочется только молочка из маленькой бутылочки… Всё.
Брусничный август. Капля-кровь… На рукаве.
И капля дури незатейна в голове,
И под напрягом не выдерживают нервы
И путь к тебе уже не греет как вчера.
И равнодушны почему-то вечера.
И НЕЗАТЕЙЛИВО, и пусто…. И неверно
все то, что летом было богом Ра.
У божества свои убожества случаются.
Я верил в солнце, но и вера обрывается.
Как обрывается вервяная петля
Под потолком. И вешаться не хочется
Повторно. И тебе уже хохочется.
И весело! И матерно! И Бля-
-бля-бля-бля-бля-ля-ля-ля-ля-ля…..!!!!
(P.S. Вот такой незатейливый конец моего сонет. Что делать? Август кончается. Да простят меня все)
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ
31 августа
Мой август кончился. Не кончился мой сон…
И сохранился молчаливый в небе стон
Кричащих журавлей и тихих спасов,
среди которых был один, что на Крови.
Еще осталось непризнание в любви
Её. Мы с ней на небе спали…
Как долго длился сон – того не знаю.
Мой август не ответил, улетая…
Знаете, зацепило. Некоторые моменты прям больно стало…
У каждого есть такой страшный месяц в его жизни…
Согласна. В жизни каждого есть такой месяц… Для меня это май. Каждый день живу так, лишь бы побыстрее прожить
Да, это страшно