Рассказ участвует в литературном конкурсе премии «Независимое Искусство — 2019»
Часть 1 – Виконтесса Мари-Лаура
— Вы приговариваетесь к пожизненному ношению титула Одинокого Волка! — с этими словами Судья с головой шакала стукнул своим молоточком.
— Нет! Нет! Послушайте, умоляю! Я не заслуживаю этого! Я невиновен! — хнычущего, брыкающегося во все стороны и разбрызгивающего вокруг слюни и сопли юношу под руки оттаскивали двое крупных волкоголовых мужчин в чёрных костюмах.
— Дорогуша, кажется, всё закончилось. Нам пора идти.
Девушка даже голову не повернула в сторону голоса, а лишь продолжала причитать, не осознавая, что обращаются именно к ней:
— И к чему вся эта истерика? Что такого страшного? Что вообще в этом приговоре плохого? Не понимаю…
— А чего непонятного? — к девушке повернулась престарелая львиная голова в цилиндре, — Нет ничего хуже одиночества. Все это знают.
Девушку это немного разозлило, и она хотела было возразить да начать перечислять все так любимые ею достоинства одинокой жизни, но кто-то положил ей на плечо руку в белой перчатке. — Милая моя, повторюсь, нам уже пора. — голос был настолько спокойным, что вызывал какое-то странное чувство неудобства, а некоторых такой безэмоциональный голос может и вовсе вывести из себя.
— А Вы, собственно, кто? — юная леди наконец обратила внимание на звавший её всё это время голос и с недоверием подняла глаза на стоявшего рядом молодого человека с головой красноглазого белого кролика. Положив одну руку на плечо зазнайки, в другой руке незнакомец держал элегантную трость с аккуратной кроличьей головкой с опущенными ушами на верхушке. Девушка находилась в местном зале суда всего пару часов. Она не знала, как попала в это место и для чего необходимо её присутствие. Поначалу она просто сидела и тихо наблюдала, стараясь не привлекать к себе внимания, но сейчас было видно, что нрав этой девушки не так прост. В большинстве случаев «посетители» просто сидели и ждали, пока им не скажут куда идти и что делать. Они просто смотрели за происходящим, чувствуя свою чужеродность, и старались не нарушать гармонии мира, в котором оказались (весьма мудрое решение, если подумать). Но эта самопровозглашённая королевка никогда не сидела сложа руки, если ей что-то не нравилось. Настоящий человек действия (только самооценку бы снизить немного). Спустя какое-то время она уже чувствовала себя частью этого мира и спокойно высказывалась по любому поводу. Ещё немного и, казалось, она столкнёт судью, отберёт у него молоточек и начнёт командовать.
— Проводник.
— Ну, ладно, мистер Проводник. А мы, собственно, где? — и вот тут Проводник не знал чему стоит удивиться больше: наглости гостьи или её способностям к адаптации.
— Расскажу в другом месте. Пойдёмте. — Кролик подал ей руку, чтобы помочь встать. Так же спокойно и безэмоционально, как и говорил. Создавалось ощущение, словно каждое его действие было пропитано этой странной неприступностью.
Любопытство взяло верх над наглостью. Сгорая от желания узнать, что это за дурдом, девушка встала, проигнорировав жест Кролика, и поспешно направилась к выходу. Проводник на это лишь вздохнул и покачал головой, опираясь обеими руками на трость. И почему ему не дозволено вести себя с гостями так, как он считает нужным?
Выйдя вместе с гостьей из Зала Суда, Проводник усадил девушку в коридоре на одну из лавок рядом с дверьми. В отличие от самого Зала Суда, где каждая поверхность была буквально натёрта до блеска, здесь всё казалось посеревшим и пыльным, а со стен штукатурка уже была готова спрыгнуть сама.
— И чего мы здесь забыли? Почему никуда не идём? Какой смысл было покидать… м-м-м…ну, тот суд?
— О таком, о чём мы будем сейчас говорить, не принято болтать у всех на виду, а тут редко кто появляется.
— Понятно. А теперь… — девушка подняла руку с выпрямленным указательным пальцем.
— Погоди, — Кролик приложил свой палец к губам юной леди, которая, не ожидая столь дерзкого вторжения в своё личное пространство, тут же нахмурилась и скорчила недовольную рожицу, — Не всё сразу. И не надо командовать. Задавай вопросы постепенно, спокойным тоном, не спеши. Если вдруг повысишь голос, будешь молчать, как сейчас, и ничего не узнаешь. Кролик убрал палец. Она глубоко вздохнула. Вопросов море, а решить, с какого начать, непросто.
— Ладно. Думаю, прежде всего нужно узнать, где я. Итак, где я?
— Смотря что ты имеешь в виду. — Какой миленький ответ. Ещё расплывчатее и пафоснее нельзя? Это что, сон?
— И да, и нет.
— А как это? — наглость вновь начала уступать любопытству, голос гостьи стал мягче. В нём чувствовалась задумчивость, появилось желание расположить к себе. — Ты спишь и думаешь, что видишь сон. На самом деле, ты находишься в месте, очень далёком от твоей реальности и всем с ней связанным. Но мозг воспринимает это как сон. — Ладно… — ответ Проводника мало о чём ей говорил, — Что это за мир? — Это — Галерея Одиночества. Здесь можно увидеть абсолютно все проявления и виды одиночества, а также различные исходы влияния одиночества на людские жизни. К нам постоянно поступают новые экспонаты. — последнюю фразу Проводник произнёс так, будто гордился этим фактом и ему не терпелось похвастаться. — А только что… Это было… — В Зале Суда всё начинается. Там же всё и заканчивается: выносят приговоры, отменяют приговоры, назначают, сокращают и продлевают сроки… — А почему я здесь? Неужто и мне когда-то вынесли приговор в этом вашем Зале Суда? — Да, вынесли. Но ты здесь сейчас не совсем по этой прричине. Ты здесь, чтобы кое-что увидеть и кое-что осознать. В конце своего путешествия ты наверняка скажешь, что урок прост и очевиден, однако, будь он для тебя столь “прост и очевиден”, ты бы сейчас здесь не сидела. И опережу твой вопрос, пускай и сам просил сохранять терпение. После вынесения приговора люди просыпаются, абсолютно забыв это место. — И приговор действует без их ведома? — Можно и так сказать. Но послушай. Разве в твоём мире человек, понёсший наказание, никогда не чувствует даже самую малость, что такая судьба заслужена им не просто так? Молчание. — Настоятельно рекомендую поразмыслить. Потом дашь свой ответ. Кстати говоря, частичка людей остаётся здесь. Мы называем их Отражениями. Внешне от своих хозяев они не отличаются. С их помощью за дальнейшей судьбой побывавших тут можно следить и наблюдать. Не буквально, конечно… Поймёшь, как только увидишь. Они – часть картины. Они – главные герои картин. Они создают картину. — Тогда чего же мы ждём?! — улыбаясь (причём совершенно не понятно, почему), девушка с какой-то неуместной радостью вскочила и развела руки в стороны, встав спиной к Проводнику. — Чем скорее я всё осмотрю, тем скорее вернусь домой! Ведь так? — юная леди опустила руки и обернулась, ехидно улыбаясь и смотря в глаза Проводнику. Всё же было не совсем ясно, с чего такие радости. Неужели её наглость и самоуверенность вернулись так быстро? Хотя в её возрасте многие страдают перепадами настроения. А может, она ожидает какого-нибудь геройского приключения? Из этого могла бы выйти забава. Но не здесь. Это не место для забав и приключений. Часть 2 – Незримый человек — Кто ты? — Я Проводник. Я Проводник. Я Проводник. Я Проводник. Я Проводник. Я Проводник. Я Проводник. Я Прово… — Эй, ты! Чего разлёгся? Кто-то легонько пинал меня в бок. Не понимая, кто это, я лишь встал, отряхнулся и начал извиняться. — Извините. Должно быть, приустал… — Приустал он. Мда… С твоей-то работёнкой и помереть нетрудно. Этот медведеголовый — мой друг. Хоть он никогда не утруждал себя любезностями, другом был верным и надёжным. В последнее время я начал часто терять сознание. Кому-то может показаться, что носить имя Проводника очень просто: отвёл, рассказал, привёл. Не сомневаюсь, есть вселенные, где проводник — обычная профессия, а то и имя нарицательное. Голова-то гудит… Где-то простая работка, но не у нас. Не у нас. Приходится контактировать с разными мирами, погружаться в сознания разных существ. Иногда такое повидаешь… И ладно бы это, но проводник ещё и пропускает через себя разные потоки энергии. Ах, если бы людьми всё начиналось и на них же заканчивалось! Однако же… Однако же нельзя поддаваться давлению. Нельзя падать под весом этой ноши. Столь значимой, но столь тяжкой. Сегодня важный день. Сегодня прибудет мой очередной клиент. А может, он уже прибыл? А может, она? Или оно? Надо бы начать поиски. Интересно, сколько я вот так беспардонно провалялся на входе в Зал Суда? Сколько через меня перешагнуло народу? А сколько об меня споткнулось? Тем временем я уже увидел её. На вид самая обычная девушка. Не страшненькая, более-менее опрятная… Думаю, с ней будет просто. Хотя это выражение её лица мне не нравится. Возмущённое, наглое. “Как думаешь, её голова совершенно пуста? Или, быть может, там есть хоть немного мозгов?” — я задал вопрос сам себе. И когда это миленький белый кролик успел стать прожжённым циником? Ну, да ладно. Среди людей частенько находятся интересные личности, с которыми и побеседовать есть о чём. Однако зря она села рядом со Львом. Очень даже зря. Галерея, Часть 3 – Мрачная игра По коридору эхом раздаются шаги. Шаги Проводника, вернее, его чёрных лакированных туфель с небольшими каблучками. Но он шёл не один. Рядом с ним шла Спутница. Её шагов почти не было слышно. Шагала девушка неспешно и осторожно, будто чего-то опасаясь. — Могла бы прибавить шагу, а то никогда так не дойдём. — Проводник сам удивился своей бестактности, но извиняться не стал. — Насмешил, — фыркнула Спутница, — мы дойдём, иначе тебе урежут зарплату… Ну, или как у вас тут карают за невыполнение своих обязанностей? — Всё-то у тебя просто решается… — Проводник уже сталкивался с наглыми Спутниками, но хоть и такое поведение было не в новинку, его это всё же раздражало. — Стой! — Спутница резко остановилась, заставив Кролика сделать то же самое. Она чувствовала, что, возможно, перегибает палку, но всё, что происходило в Зале Суда, вся абсурдность так называемой “Галереи” просто выводили девушку из себя, и она считала, что Проводник как часть этого места заслужил такое обращение. “Я тут всего несколько часов, но уже ненавижу это место. И раз тут так плохо, раз мне тут так плохо, то пусть и месту этому будет плохо!” — так думала юная леди. — Что случилось, миледи? — Проводник, слегка нагнувшись к собеседнице, оперся на трость, накрывая металлическую головку обеими руками. — Именно это и случилось! Определись! Два красных глаза вопросительно смотрели на девушку. — Серьёзно, что с тобой не так?! — продолжала возмущаться “миледи”. — То на “Вы”, то на “ты”; то “что случилось, миледи”, то “могла бы прибавить шагу”! Определись уже! — Увы, это невозможно. — Теперь уже Спутница смотрела на своего собеседника глазами, полыми непонимания. Кролик же продолжал. — Ситуация. Всё зависит от ситуации. Вернее, от нашего положения во времени и пространстве. Оно постоянно меняется, особенно если идти по этому коридору. Проводник чувствует все изменения всего. Порой изменения настолько серьёзные, что я становлюсь сам не свой. Молчание. Нет, не молчание, а гробовая тишина… Которая внезапно прекращается очередными возмущениями неокрепшего разума. — Ты смеёшься надо мной?! Не неси чушь! Ты просто иногда не можешь сдержаться. Не знаю, правда ли через тебя что-то там проходит, но это тут абсолютно ни при чём. Тебе вовсе не приятно выполнять эту работу и общаться с такими вот незнайками, как я. Наверняка думаешь там себе: “Что она себе позволяет?! Такая мелкая и так раздражает! Скорее бы всё это кончилось!” И иногда ты срываешься. Попрошу лишь об одном. Либо высказывайся, как хочешь, либо играй роль джентльмена поубедительнее. Думаю, так нам обоим удобнее будет. — Понятно. Ты не так проста, хотя большая часть сказанного мною была правдивой. Да, я чувствую всё. Да, через меня проходят различные потоки энергии. И нет, оно тут ни при чём. Раскусила меня, молодец, возьми с полки пирожок. Отныне на “ты”. Сойдёт? — Вполне. Пошли уже дальше. И, это, прибавь шагу! — девушке порядком надоело находиться в этом странном месте, и она сама бы желала, чтобы всё это поскорее закончилось. Спутница теперь шла увереннее и быстрее. Как говорится, страх потеряла. Вскоре им навстречу непонятно откуда вышла высокая женщина (даже чуть выше Проводника) с головой змеи. На ней было надето длинное красное платье в пол. Плечи украшали золотые эполеты, а руки — золотые браслеты. “Наверное, эта Змея — личность важная” — подумала девушка. — Приветствую. — раздался женский голос. Голос до того уверенный и чёткий, даже немного царственный. Сразу и не скажешь, что доносится он из этой змеиной пасти. Они встали напротив друг друга: Проводник и Спутница с одной стороны и Змея с другой. — Здравствуй. — с улыбкой произнёс Кролик. — Вижу, ты по делу. — сказала Змея, улыбаясь в ответ и украдкой поглядывая на Спутницу. — Верно. Не пропустишь? — Ах, если бы я только могла сказать “нет”, отправить эту милашку к себе домой и остаться с тобой наедине… Проводник ухмыльнулся и поцеловал змееголовой руку, на что та тихо хихикнула, легонько прикрыв рот рукой со словами: — Если бы только могла, — вздохнув, женщина в красном продолжила, — Эх, жаль, не имею возможности прогуляться с вами. — Змея провела рукой по одной из стен обшарпанного коридора, и из стены медленно появилась дверь. Стеклянная… Нет, изумрудная! Даже ручка из себя представляла один большой изумруд. Прямо под ним виднелась обрамлённая золотом замочная скважина — Мда… Гламурненько. — склонив голову на бок, прокомментировал Кролик. — Пф… Элегантно! — уперев руки в бока, от недовольства Змея отвернула голову, но тут же повернула её обратно и села на корточки перед Спутницей. — Продолжим. Смотри мне в глаза и не бойся. — Установив зрительный контакт и протянув девушке руку раскрытой ладонью вверх, змееголовая продолжила говорить. – Т-а-ак. А теперь положи свою руку поверх моей ладонью вниз. — А зачем это? — с недоверием спросила Спутница. — У нас сегодня гость не из простых, сочувствую. — эта реплика была обращена к Кролику. Затем Змея продолжила говорить с девочкой. — Как думаешь, если бы я собиралась сделать что-то плохое, Проводник меня бы остановил? — Вот не знаю. – всё так же без доверия ответила Спутница. “Ну, и гостья… Удачи тебе, Проводник, удачи” — искренне сочувствуя, подумала Змея. — Остановил бы, остановил. И поколотил бы хорошенько гадину. – сверху донёсся голос Кролика. Девушка ненадолго представила, как бы он колотил Змею своей тростью, отчего на лице Спутницы промелькнула улыбка. — Ладно, я сделаю, как ты говоришь. – после такого воображаемого спектакля смотреть в глаза Змее и протягивать ей руку было уже не очень страшно, что героиня и сделала. Вскоре Спутница почувствовала между их руками сначала холодок, а затем последовало тепло. Всё это сопровождалось зеленоватым свечением изнутри их “рукодельного сердца”. Глаза Змеи сияли так же. Свет заполонил щелки глаз полностью, так что ни зрачка, ни склеры видно не было. Героине очень захотелось закрыть глаза или отвести взгляд от такого жуткого зрелища, но нельзя. К радости Спутницы, через какое-то время этот яркий, чуть ли не ослепляющий свет потух, и женщина с головой змеи попросила девушку убрать ладонь. В руке Змеи красовался маленький жемчужный ключик. Змея встала и вставила ключ в замочную скважину двери. — Прошу. – сказала женщина, рукой указывая на дверь. – Поверни ключ, и вы с Проводником сможете отправиться навстречу приключениям! – при этих словах Змея улыбнулась и снова хихикнула. – Твоим приключениям! — Да, да… Конечно. Не обнадёживай её. Мы оба знаем, что у Спутников нет никаких приключений. Мы просто идём в Галерею. Обычное посещение. — Один взрослый и один детский? — смеясь, спросила Змея. — Очень смешно. — саркастично ответил Кролик и обратился к Спутнице. — Без лишних фантазий. Повторюсь, там нет ничего необычного. — Только ты так и думаешь. – ехидно возразила Змея и в свою очередь адресовала реплику Спутнице. – Ну же, иди! Часть 4 – Мелкие останки — Возьми меня за руку. — сказал Проводник Гостье. Та послушно выполнила просьбу. — Пока-пока! Удачи! — кинула Змея парочке вслед. Как только герои прошли, дверь за ними бесшумно закрылась, и они оказались в кромешной темноте. — Фу! — начала ворчать Гостья, стоило им пройти пару шагов. — Чем это так воняет?! — Похоже на запах разлагающегося существа. — спокойно ответил Кролик. — Не отпускай мою руку, и скоро сама всё увидишь. Внезапно пол под ногами стал мягким. Или нет? Это был уже не пол. Они шли по земле. Запах сырой земли слегка перебивал уже замеченное зловоние, но не настолько сильно, чтобы “прелестный” аромат не чувствовался вовсе. Гостья хотела задать вопрос, но не знала, какой. А Кролик всё шёл и шёл. Всё вёл и вёл. Проводник резко остановился. — Здесь. — сказал он. — Что “здесь”? Я всё ещё ничего не вижу. — возмутилась Гостья. — Здесь находится сердце этой картины. Скоро увидишь. Вдруг в темноте засияли два огонька. Это были глаза кроличьей головы трости Проводника. Она стояла, воткнутая в землю, а свет от неё растекался по пространству, открывая взору героев окружение. Но увиденное заставило девушку подумать, что лучше уж было оставаться в темноте. Она поднесла руки ко рту, чтобы из неё не вырвался ужин. Почва. Сырая, рыхлая. А на ней человеческое тело. Часть тела уже разложилась, часть только переходила в это состояние. Относительно здоровыми можно было только назвать правую половину лица и некоторые участки торса этого человека. Какие-то части тела были и вовсе отрублены и лежали неподалёку. Где палец, где ухо, а что-то опознать было просто невозможно. И тут Гостью осенило. Лучше бы эта страшная мысль не приходила к ней. Тот человек. Тот осуждённый человек, которого она видела в Суде. Это его она сейчас видела. Глаз живой части лица приговорённого открылся. Открылся только чтобы пустить слезу и закрыться вновь. Кролик стоял и, вздыхая, смотрел на страдальца, лишь иногда мотая головой. — Э-это… — найдя в себе силы говорить, начала свою мысль Гостья. — Да. Осуждённый, которого ты видела в Зале Суда. Всё верно. Это он. — спокойно подтвердил Проводник догадку девушки. — Но р-разве одиночество может привести к такому? — В Галерее мы видим то, что происходит с человеком не внешне, а внутренне. Как видишь, он предпочёл разлагаться. — Предпочёл?! Его же приговорили… — Приговор ещё ничего не значит. — оборвал фразу девушки Кролик. — Свою дальнейшую судьбу каждый выбирает сам. Можно сколь угодно много говорить, что кто-то не был достаточно силён или что кто-то был не готов к такому, но это лишь отговорки. Человек властен над собой и своим состоянием. Если он предпочитает ничего не делать и морально умереть, только его можно винить в результате. — Так нельзя! Как ты можешь так говорить?! — Девушка села на корточки и закрыла лицо руками. С её стороны доносились всхлипывания. — Поплачь, дитя. Жалость и оплакивания — единственное, что ты можешь дать этому человеку сейчас. — Как ты…! — Спутница немедленно встала. Грусть смешалась со злостью. — Разве ты не знаешь, что жалость — это низкое и мерзкое чувство?! — Знаю. Но ты не подумай. У меня нет цели оскорбить тебя или эту несчастную душу. Я просто констатирую факты. Пойми, я лишь Проводник. Я показываю истину, я говорю факты, я доношу информацию. Не мне решать, как эту информацию воспримут. Небольшая пауза. — Ну, так что? — нарушил тишину Проводник. — Что ты думаешь? Что ты там говорила про Одиночество, когда видела эту душу в зале суда? Этими словами Кролик уколол девушку в больное место. — Не выставляй меня зло… — Информация. Вопрос. Я просто задал пару вопросов. Я не собираюсь делать из тебя злодейку. Дуру, возможно, да, хотя тут мои усилия не требуются. — Ты… — Можешь не отвечать на вопросы. Просто поразмышляй над ними и прими к сведению те выводы, к которым придёшь. Тебе ещё многое предстоит увидеть, так что пока что можешь держать свои мысли при себе, если того желаешь. Гостья беспомощно рухнула на землю. Она села, прижав к себе колени. И правда… О чём она только думала? Все люди разные. Не все могут… И как же он всё-таки довёл себя до такого состояния? Что с ним случилось? Неужели никак нельзя было помочь? Неужели нельзя было спасти его? Неужели сам он был настолько слаб, что не смог справиться с сердечной раной. Сердечной… Только сейчас девушка заметила одну деталь. В месте, где у человека должно быть сердце, грудь осуждённого кровоточила. Алые струйки сияли невероятно красивыми оттенками, стекая с тела и питая под ним почву. — У него есть шанс вернуться в норму? — тихим и заплаканным голосом спросила Гостья. — О. Так ты заметила. На самом деле, у каждого приговорённого есть возможность вернуться к нормальной жизни. Но это не значит, что они обязательно это сделают, так что не надо лишних фантазий, ладно? Повторюсь, возможность избавиться от приговора есть, но не у многих получается это сделать. — Кролик сделал небольшую паузу. — Похоже, тут ты увидела всё. Или желаешь задержаться? — Нет. — помотала головой Спутница, — Пошли дальше. Я всё поняла. Надеюсь, когда выберусь отсюда, найду его. — Думаешь, спасёшь? — Постараюсь. — Что ж. Тогда вставай. Возьми меня за руку, и навестим следующую картину. Спутница встала. Когда она взяла Проводника за руку, второй рукой тот вытащил свою трость из земли. Всё вновь погрузилось во тьму. И вновь всё пропало. Ни запахов, ни мягкой почвы. И намёка на то, что тут было, не осталось. Снова твёрдый пол и неизвестность. Проводник зашагал, ведя Спутницу к следующему экспонату Галереи. Часть 5 – Pieta По звукам от шагов Гостья поняла, что пол под ногами стал каменным. На стенах один за другим загорелись факелы. Проводник вёл Спутницу по длинному каменному коридору. В конце коридора героев ожидала винтовая лестница, ведущая куда-то вниз. Кролик молча продолжал вести девушку. Лестница привела посетителей Галереи в небольшое подземелье. Прямо посередине тёмного помещения стояла огромная клетка. — Мы пришли. Можешь отпустить мою руку и разглядывать картину сколько угодно. — сказал Проводник. Спутница не успела оправиться от предыдущего экспоната. Неуверенно отпустив руку Кролика, она, дрожащая, зашагала к клетке. Клетка оказалась необычной. Огромные толстые прутья покрывали шипы. Наконец Гостья смогла увидеть Осуждённого этой картины. В центре клетки стоял трон, на который не захотел бы присесть ни один правитель. Точнее, кресло. Кресло допроса. На нём и сидел прикованный Осуждённый. Спутница узнала это кресло. От одной мысли о том, что чувствует приговорённый к этой пытке, Гостье стало не по себе и захотелось отвернуться. Орудие пытки впивалось в тело жертвы. Спина, руки, ноги… И не двинешься. Однако на лице Осуждённого не было и тени страдания. Лишь упорство и напряжение. Стиснув зубы, он лишь изредка кряхтел. Оглядывая Осуждённого, Спутница заметила деталь, которая её удивила. Ключ. На шее Осуждённого висел ключ. Неужели… Нет, Гостья не была готова в это поверить. Крики. Рыдания. Казалось, в подземелье был кто-то ещё. И правда. С одной из сторон клетки стоял ещё один человек. Это он рыдал и кричал. Человек тянулся одной рукой к Осуждённому, а другой держался за один из прутьев, прижимаясь к клетке и старясь как можно дальше дотянуться. Шипы клетки пронзали руку и тело тянувшегося, отчего тот испытывал невероятную боль, которую он готов был терпеть, лишь бы дотянуться до осуждённого или хотя бы привлечь его внимание. Спутница подбежала к тянувшемуся человеку. — Не нужно! Ты не сможешь! Хватит! — с этими словами Гостья захотела дёрнуть рыдавшего за плечо, но её рука прошла сквозь человека. — Что? — Помни. — Кролик подошёл к Спутнице, держа руки за спиной. — Мы лишь посетители Галереи. Мы можем только созерцать. Мы не можем ни на что повлиять. Ты можешь сколько угодно кричать, говорить, пытаться дотронуться, но всё будет бесполезно. Они не могут ни увидеть, ни услышать нас. Почувствовать, естественно, они нас тоже не могут. Грустно взглянув на Проводника, Спутница вздохнула. У неё на глазах наворачивались слёзы. — Объясни. Я не понимаю. Почему. — с последними надеждами на лучшее обратилась к Кролику Гостья. — Что почему? — Ключ. Почему у этого человека на груди висит ключ? — Это ключ от клетки и от его оков. Вся эта картина — его рук дело. Приговор был вынесен уже после того, как прошло определённое количество времени с тех пор, как он сначала запер себя здесь, а затем поставил себе стул, который позже превратился в кресло допроса. Эта душа мучается, но выходить из столь безопасного и знакомого места не желает. — А… — А этот сходящий с ума человек хочет ему помочь. Увы, он пришёл слишком поздно. Сначала он ходил вокруг да около, беседовал с Приговорённым, а затем… Он увидел в Приговорённом нечто, ради чего готов истязать себя. Но сколько бы он ни рвался, сколько бы ни пытался докричаться, сколько бы ни тянул руку, ему не получить ни отклика Приговорённого, ни ключа от клетки и оков. Слишком поздно. Приди он раньше, этого можно было бы избежать, но теперь он только зря себя мучает бессмысленными попытками. Однако с другой стороны, так этот человек может разделить хотя бы часть боли с Приговорённым. — Но ты же говорил, что всегда есть выход. — Конечно. Разве ты не видишь ключ у него на шее? Но ему слишком страшно. Конечно, этот человек снаружи клетки, готовый истекать кровью ради Приговорённого, частенько притуплял страх несчастного, но, как я уже сказал, он пришёл слишком поздно. Его усилий недостаточно. — Кролик улыбнулся и продолжил. — Но он будет пытаться. Пытаться изо всех сил и до самого конца. Он не бросит Осуждённого. Так что даже если Осуждённый и не избавится от приговора, то хотя бы завершит своё существование в присутствии того, для кого он действительно самый прекрасный человек во всём мире. Не самый худший конец, согласись. И рыдающий это понимает. Хотя бы так он ему поможет. Хотя бы последние мгновения Осуждённого будут немного лучше. Они хотя бы пройдут его путь до конца вместе, после чего у спасителя останутся самые драгоценные воспоминания в его жизни. Тишина. По пустому лицу Спутницы текли слёзы. Ни гнева, ни грусти, ни безумия. Тихое понимание. Сочувствие. Осознание. Иногда помочь можно лишь красивым, страстным, полным любви и заботы эндшпилем. — Что ж, пройдём дальше. — продолжая улыбаться, с этими словами Проводник взял Спутницу за руку, и всё снова погрузилось во тьму. Часть 6 – Гран Опера — Сядь. — прозвучал голос Проводника в темноте. — Что? — недоверчиво спросила Спутница. — Садись. И всё увидишь. Девушка послушалась, и как только она села, перед ней предстала следующая картина Галереи. Они с Кроликом сидели в цирке, а вместе с ними представление смотрели крысы… Нет, люди в масках крыс. Если приглядеться, можно было заметить, что у них и ненастоящие крысиные хвосты были. В центре манежа стояло колесо, в котором бегал человек. Глаза у него были завязаны. Рядом с этим “аттракционом” стояли двое людей. И тоже в крысиных масках и с крысиными хвостами. Один из них время от времени крутил колесо, ускоряя его. Все зрители что-то шипели и нашёптывали выступающим. Но слов было не разобрать. Как вдруг выступающая крыса, которая не крутила колесо, встала перед ним и вытащила из кармана дирижёрскую палочку. Зал вмиг замолчал. — Леди и джентльмены, — начала говорить крыса с палочкой противным скрипучим голосом, — Приветствую вас всех на нашем представлении. Вы пришли сюда, а значит, вы прекрасны, интеллигентны и мудры. Поаплодируйте себе, вы достойны этого. — по цирку разнеслись оглушительные аплодисменты. Когда зрители снова стихли, крыса на манеже продолжила. — Почти все здесь не в первый раз и уже знают, что им предстоит делать. — хихиканье прокатилось по залу. — Но позвольте всё же продемонстрировать. Сначала говорю я, потом вы все вместе по команде. — крыса сделала небольшую паузу. — Ты можешь мне доверять. Человек в колесе начал бежать быстрее. Как только он замедлился, крыса взмахнула палочкой. — Ты можешь нам доверять. — хором повторил зал, и человек побежал ещё быстрее, чем в первый раз, и затем снова замедлился. — Ты мой друг. — сказала крыса, и Осуждённый снова сначала побежал быстрее, а затем снова остановился. — Ты наш друг. — вновь хором повторил зал, и всё повторилось. — Хорошо, отлично, вы просто молодцы. А теперь следите за командами внимательно. Сначала будет говорить правая сторона, за вами слова “доверься мне”, — крыса повела палочкой вправо, — затем левая, ваша реплика “я не брошу тебя”, — крыса повела палочку влево, — а затем я хочу, чтобы он услышал, как ему эти слова говорят в лицо. Середина, ваш выход со словами “Ты нужен мне”. — крыса указала по центру. Гостье показалось, что он видит их с Кроликом и показал прямо на неё. — И последнее. О-хо-хо. Мы ускорим темп. Слева, справа, центр, слева, справа, центр, слева, справа, центр… И самую последнюю фразу вы выкрикните сильнее всего. Вложите в неё всё своё двуличие, которое у вас только есть. Громогласно объявите ему… — крыса манерно вдохнула, — “Я люблю тебя!” — крыса словно смаковала эту фразу. После шипения, довольного свиста и хихиканья оно началось. — Справа! — с этим криком крыса махнула вправо. — Доверься мне! — Слева! — тот же жест влево. — Я не брошу тебя! — Центр! — Ты нужен мне! — Дальше без подсказок! — после этой фразы крыса с палочкой только дирижировала, а из зала по команде доносились хоровые выкрики. — Доверься мне! — Я не брошу тебя! — Ты нужен мне! — Доверься мне! — Я не брошу тебя! — Ты нужен мне! — Доверься мне! — Я не брошу тебя! — Ты нужен мне! На каждый выкрик колесо дёргалось в ту сторону, откуда он доносился. Человек пытался бежать на эти крики. Вторая половина выступавшего крысиного дуэта страховала Осуждённого, чтобы тот не выпал из колеса во время развлечения. — Быстрее! — после этих слов крыса стала дирижировать быстрее. Доверься мне! Я не брошу тебя! Ты нужен мне! Доверься мне! Я не брошу тебя! Ты нужен мне! Доверься мне! Я не брошу тебя! Ты нужен мне! Доверься мне! Я не брошу тебя! Ты нужен мне! Доверься мне! Я не брошу тебя! Ты нужен мне! Доверься мне! Я не брошу тебя! Ты нужен мне! Колесо дёргалось в разные стороны с ещё большей силой. Человек с завязанными глазами, ориентируясь только на слух, бежал всё быстрее и быстрее в попытках угнаться за голосами. Гостья закрывала уши как можно сильнее, но это не помогало. Всё равно эти противные визги были слишком громкими. Их слова давно потеряли смысл и только раздражали. Решив хоть как-то отвлечься, Спутница пригляделась к Осуждённому. Его губы шевелились. Он что-то кричал. Девушка открыла уши, но за крысиным гвалтом человека не было слышно. Спутница резко встала и уже собиралась спуститься на манеж, как спокойный вопрос Проводника остановил её. — Ты куда? — спросил он. — Хочу услышать, что он кричит. — А разве не очевидно? “Где вы? Стойте! Подождите! Ну, пожалуйста! Я сейчас! Я уже бегу! Пожалуйста, только не уходите!” — всё это Кролик проговаривал почти что спокойным голосом, лишь слегка изменяя интонацию, будто насмехаясь над осуждённым. — Ничего такого, что бы могло удивить или вызвать интерес. — Ты… И всё-таки я хочу! Спутница смело направилась в центр манежа. — Стойте! Нет, прошу, не уходите! Подождите! Молю! Куда вы?! Я сейчас! Я сейчас прибегу! Я хочу быть с вами! Стойте! — кричал Осуждённый охрипшим голосом. Все силы он вкладывал не только в бег, но и в крик. Как будто это чтонибудь бы изменило. Внезапно наступила тишина, в которой раздавались только крики страдавшего и хихиканье крыс. — А теперь самое интересное! Вы готовы? “Самая последняя фраза!” — промелькнуло в голове девушки. — Сейчас! — крыса-дирижёр взмахнула палочкой. — Я! Люблю! Тебя! — хором донеслось со всех сторон. Человек замотал головой в поисках источниках звука, не понимая, куда ему бежать. Он побежал как только можно быстрее, колесо зашатало так, как ни разу не шатало до этого. От такой скорости и тряски человек оступился и упал. Прямо к ногам Гостьи. Осуждённый больше не кричал. Измученный, он часто дышал, жадно хватая ртом воздух. А зал аплодировал. Зал смеялся. Просто заливался противным, мерзким крысиным смехом. Кто-то даже осмеливался что-то выкрикивать. “Вы только посмотрите на него! Жалкое зрелище! Вот наивный дурак! А ведь ему говорили! Да-да! И как он каждый раз ведётся?” Гостья тяжело дышала и смотрела на Приговорённого, осознавая свою беспомощность. Несчастный, уставший, мокрый от пота человек. Наверняка его мышцы сейчас болели, а сердце билось, как сумасшедшее. — Здесь больше не на что смотреть. — за спиной Спутницы стоял Проводник и уже протягивал ей руку. — Да… — сдавленным голосом сказала девушка. — Ты прав. Держась за руки, герои покинули шатёр, оставляя очередной экспонат Галереи Одиночества позади. Часть 7 – Жемчужина Как только Проводник и Спутница вышли из шатра цирка, он пропал за их спинами. Перед ними же возник город. Улица, вдоль которой разноцветным забором стояли дома. Однако краска их поблекла, а когда-то радующие глаз цвета теперь осыпались, открывая неказистые грязные пятна под тусклым верхним слоем. Было прохладно, время от времени завывал ветер, а небо представляло из себя печальное серое полотно. Гостья обхватила себя за плечи, пытаясь хоть как-то согреться. — Так уж и быть. — Кролик снял свой, как оказалось, достаточно плотный пиджак и накинул на Спутницу, оставшись в рубашке. Пиджак был велик ей, и выглядела она теперь весьма забавно и даже мило, чего не мог не отметить про себя суровый надзиратель. — Обеспечивать комфорт посетителям входит в мои обязанности. — С-спасибо. — девушка удивлённо взглянула на Проводника, который оставался всё таким же невозмутимым. Она наконец-то заметила, что происходило на картине. — Э-это он? Осуждённый? — Гостья смотрела на человека, стучавшегося в одну из дверей. — Верно. Стучась одной рукой, в другой руке Приговорённый держал корзинку с цветами. Цветами до того прекрасными и чарующими, что Спутница долго не могла отвести от них глаз, пытаясь их рассмотреть. — Такие красивые… — протянула девушка. — Однако бесполезные. — оборвал её Проводник. — Их красота недолговечна, а пользы от них в большинстве случаев не будет ровным счётом никакой. Не понимаю, почему люди так любят дарить цветы. Такой пустой и бездушный подарок. Гостья лишь поморщилась, понимая, что спорить с ним бесполезно. Ей захотелось подойти поближе, чтобы не только рассмотреть яркие растения, но и вдохнуть их аромат. — Не советую этого делать. — прозвучал звонкий монотонный голос Проводника. — Почему это? — возмутилась Спутница. — Смотри. Приговорённому открыли. Он протянул один из цветов из своей корзинки. Из двери показались рука. Рука взяла цветок. Затем показалась вторая. Она потянулась к человеку с цветами. Рука погладила его по щеке… А затем ударила с размаху, да так сильно, что Осуждённый чуть не упал, и ему пришлось отойти на пару шагов. Дверь дома закрылась. — За… За что? Почему? — не могла успокоиться Спутница. — Смотри дальше. — спокойно ответил Проводник. Человек с цветами подошёл к следующей двери и постучался в неё. Дверь открылась. Герой картины снова протянул цветок. Руки приняли дар. Затем в голову Осуждённого прилетел камень. По его лбу потекла красная струйка. Дверь закрылась. Вытерев лоб, цветочник пошёл к другой двери. Ему снова открыли. Цветок снова взяли. К его голове потянулась рука. Она погладила его по волосам. А затем за них же схватила и оттолкнула. Дверь закрылась. Осуждённый пошёл дальше. Дверь открылась, цветочный дар принят. Руки обняли Приговорённого. И схватили цветочника за горло, чуть не задушив его. Он еле вырвался, а дверь между тем закрылась. — Я не понимаю… Они принимают эти невероятной красоты цветы, а взамен бьют и прогоняют его. Что с ними не так?! — Спутница пребывала в крайнем недоумении. — Хороший вопрос. Когда покинешь Галерею, задай его себе снова. Но это ещё не всё, смотри дальше. Разочарованный и удручённый человек с цветами поплёлся обратно вдоль улицы, как вдруг сверху появились верёвки, схватили несчастного за запястья и, больно ударив того спиной о стену одного из домов, подвесили Приговорённого. Корзинка осталась лежать на земле, выпав из рук Осуждённого, когда того оплели верёвки. Цветы рассыпались радужным веером. Человек лишь удручённо вздохнул и покачал головой, увидев свои дары умирающими на земле. Из домов начали выходить люди и толпиться вокруг подвешенного человека. Каждый взял по цветку из корзинки. Они улыбались, и улыбка озарила лицо самого осуждённого. Он готов был заплакать от счастья. — Неужели они наконец-то полюбят его и примут его доброту? — с надеждой спросила Спутница. В ответ Проводник промолчал. Нет. Улыбки людей превратились в ухмылки. Один смял цветок в руке. Другой бросил свой цветок на землю и растоптал его. Третий достал зажигалку и сжёг бескорыстный дар. Все начали уничтожать цветы кто как мог и глумиться над цветочником. Один из людей даже взял охапку цветов и швырнул её в подвешенного. Затем в Осуждённого полетели камни. Вдруг из толпы вышли два человека с верёвками. Они схватили цветочника за ноги и начали тянуть за правую ногу вправо, а за левую влево. Пошёл град. Холодные осколки царапали лицо Приговорённого. Люди всё продолжали тянуть его. Осуждённый кряхтел, стонал и даже кричал, но пытка не прекращалась. И когда показалось, что его тело вот-вот разорвёт, грянула гроза, и Проводник со Спутницей оказались в кромешной тьме. Глаза кроличьей трости загорелись, осветив немного пространства вокруг героев. — Что? — девушка не могла поверить своим глазам. — И… всё? Неужели… Нет… И что теперь? — Теперь ты вернёшь мне пиджак, возьмёшь меня за руку, и мы отправимся к следующей картине. — сказав это, Кролик аккуратно снял свой пиджак с Гостьи и надел его. — Ну, возьми меня за руку. Нечего терять времени. Девушка не реагировала. — Послушай, — вздохнув, сказал Проводник, — ни одна картина здесь не является завершённой историей за редкими исключениями. А та, что мы только что видели, и вовсе неопределённа. Возможно, этот человек сможет освободиться от приговора. А возможно, эту душу разорвёт в мучениях. Для каждого Спутника Галерея сама выбирает, что показать. И раз она решила показать тебе это несовершенное полотно, значит, на то была причина. Не нужно так удивляться и стоять столбом. Слова Кролика помогли Спутнице очнуться. В нерадостных размышлениях она опустила голову и протянула руку Проводнику. Часть 8 – Леди Луис Маунтбеттен Солнечный свет. Яркий. Настолько яркий, что глаза Спутницы не сразу привыкли к нему. Через какое-то время она смогла разглядеть обстановку. Большое помещение. Светлое и длинное, словно это коридор. Повсюду куча плюшевых игрушек, сладостей в ярких обёртках, разноцветных музыкальных шкатулок и ёлочных украшений. Свет лился из больших прямоугольных окон на стенах. Сами стены в пустых местах украшали яркие причудливые наклейки. — Мы ещё в Галерее? — недоумевающе спросила Проводника Спутница. — Да. — всё тем же каменным голосом ответил Кролик. Качка. Помещение слегка покачивалось. Пройдя пару шагов вглубь коридора, девушка заметила, что за окнами мимо проходит красивейший пейзаж: луг, горы, водопад, радуга в ясном голубом небе. Нет, это не пейзаж движется, это… — Это… Это поезд! Мы на поезде! Это вагон поезда! — радостно вскрикнула Гостья и, подпрыгнув, хлопнула в ладоши. — И тут так светло и хорошо! Ну, наконец-то! Может, это последняя картина, и Галерея решила побаловать меня! Девушка проходила всё дальше вглубь вагона. Она кружилась, подпрыгивала, смеялась, пританцовывала, иногда даже что-то напевала, хватая то одну, то другую плюшевую зверушку и кружась с ними. — Нет. — сказал Проводник. — Это не последняя картина. Но Спутница то ли не слышала его, то ли не хотела слышать, то ли не хотела верить его словам. Она продолжала беззаботно вертеть в руках игрушки, играться с музыкальными шкатулками и рассматривать наклейки. “Так звонко смеётся. Как радостно видеть её такой. И как грустно, что сие зрелище мимолётно”. — подумал, Кролик, слегка улыбнувшись. Её радость была такой искренней и такой невинной, что от неё просто нельзя было не улыбнуться. Обернув себя бумажными гирляндами и смеясь, она с широкой улыбкой шла всё дальше. Вагон был таким длинным, что казалось, конца ему не будет. И вдруг она заметила посреди дорожки между двумя горами счастья, по которой всё это время шла, серую тетрадь. Недолго думая, Спутница открыла её и замерла. Девушка стояла и молча перелистывала страницы. Одну за другой. Каждая была истерзана порезами и исписана воплями. Звуки музыкальных шкатулок превращались в страшную какофонию у неё в голове. Бумажные гирлянды стали тускнеть и рваться на ней, а всё, что так её радовало, теперь наводило тоску. У плюшевых игрушек расходились швы и отваливались у кого глаза, у кого носы, у кого хвосты. От сладостей ужасно пахло, а картинки на обёртках превратились в грязные кляксы. Ёлочные игрушки лежали побитыми, а краски на них почти не осталось. Наклейки теперь представляли из себя непонятные разодранные клочки бумаги. Теперь грязные окна поезда покрывали трещины, а где-то стёкла были и вовсе разбиты. Пейзаж пропал. Через окна мало чего можно было разглядеть, но из выбитых мест на девушку смотрела только темнота. По стенам ползали пауки, по полу бегали тараканы. Судя по качке, поезд стал ехать с невероятной скоростью. В вагоне стоял ужасный сквозняк. Гостья чихнула. Дыхание. Тяжёлый хрип. Прямо над головой Спутницы. Вздохнув и набравшись смелости, девушка подняла взгляд… И отшатнулась, чуть не упав на прогнившие доски пола сошедшего с ума поезда. Прямо под потолком висел человек. Верёвка оплетала его шею. Лицо его было мертвеннобледным. Но он ещё был жив. Он дышал. Она сама только что слышала его дыхание. Дышал. Висел. Покачивался от тряски поезда, как люстра. Если раньше Спутница в ужасе озиралась, то теперь она не могла отвести взгляд от Осуждённого. Вдруг кто-то коснулся её плеча, и девушка вздрогнула. — Всего лишь я. Нудный, скучный, нехороший Проводник. — плеча девушки и правда коснулся Кролик. — Н-нужно идти дальше, д-да? — переводя дыхание, спросила Гостья. — Ну, если ты всё ещё желаешь остаться здесь, я не имею ничего против… — Пошли! — девушка резко сжала руку проводника. — Хе-хе. Раз уж ты так просишь, не могу отказать даме. — с усмешкой ответил Кролик. От прежней доброй улыбки не осталось и следа. После этих слов красноглазый провёл Спутницу к двери вагона и, смело открыв её постукиванием трости, спрыгнул с поезда Галереи вместе с Гостьей. Часть 9 – Тревожный знак Заскрипели деревянные доски пола. По лицу Спутницы прошла какая-то ткань. Через несколько шагов Проводник остановился. Спутница тоже. Стук трости, и свет пронзил тьму. Он шёл откуда-то снизу из нескольких мощных ламп. Наконец девушка смогла разглядеть, где они с Кроликом стояли. Сцена. И посреди неё — они. — Странно. Впрочем, от Галереи и не такого можно ожидать. — затем проводник обратился к Спутнице. — Пойдём. Но когда Кролик стал спускаться по ступенькам со сцены в зал, девушка внезапно встала. — Не время шутить. — со вздохом произнёс Проводник и легонько дёрнул Гостью за руку, но это не помогло. После небольшой паузы он продолжил. — А, понятно. Значит… Кролик не смог договорить, обескураженный видом Гостьи. Она просто стояла и смотрела в одну точку, приоткрыв рот и тяжело и отрывисто дыша. Не нужно было лишних объяснений. Она сама поняла, куда они пришли. — Знаю. Я не могу… Идти дальше. Моё место здесь. — мёртвым голосом сказала Спутница. — Верно. — Кролик отпустил руку девушки. Конечность упала и повисла безжизненной верёвкой. — Я же займу своё место в зрительном зале. Сыграй свою роль, как надо. Опустошение. Единственное, что осталось от неё в тот момент. Свою роль? Как надо? Неужели… Но ведь… — Ну же, я жду. — поток мыслей Спутницы прервал выкрик Проводника из зала. Он сидел в самом центре на первом ряду. — Я зритель, и я недоволен. Всё такая же опустошённая и понурая, она поплелась к центру сцены. Свет погас. Аплодисменты. И снова светло, но теперь уже свет источали прожекторы откуда-то сверху. И они светили прямо на неё. Аплодисменты продолжались ещё некоторое время. В креслах даже не было силуэтов людей, просто хлопающие руки в перчатках. От взгляда же Проводника Спутница чувствовала себя неуютно, но… Но внезапно откуда-то появились силы и осознание, что нужно делать. Усмехнувшись, Спутница распрямилась и с широкой улыбкой начала своё выступление. — Приветствую вас! Вы рады меня видеть? — в ответ зал громко захлопал, кто-то даже выкрикнул “да”. Девушка мило посмеялась и продолжила, — Я тоже рада вам! И я просто невероятно счастлива, что могу сегодня выступить перед вами! Зазвучало пианино. Она знала эту песню. Очень хорошо. Однако не оригинал, а лишь версию на её родном языке. Оригинал же был на венгерском, на котором она и слова сказать не могла. Мелодия не вызывала улыбки, скорее наоборот, приводила в уныние, но Спутница пела её так радостно и с такой искренней улыбкой, что хотелось разрубить рояль и только смотреть на её лицо и слушать её голос. Однако самой артистке мелодия явно была по душе. Девушка грациозно парила по сцене. Казалось, она может петь эту песню вечно. Было слышно, как кто-то в зале всхлипывает. К концу песни на сцену брызнули пара капель крови из зала. И вновь аплодисменты. Девушка смеялась с искренней радостью. Но на этом ничего не закончилось. Чего только девушка не делала: то из её рукавов вылетали белые голуби, то она вновь танцевала, то играла на музыкальных инструментах. И всё это с радостью и со смехом. Но любое выступление рано или поздно заканчивается. — Спасибо вам всем ещё раз. Это был мой последний номер на сегодня… —Эй! Нет! Что? Она серьёзно? — зрители возмущались. Вместо аплодисментов в этот раз зал заполонился гулом. — Но… Это всё. Мне больше нечего вам показать… — голос девушки начал дрожать. — Неправда! Не ври нам! Мы всё знаем! — не унимались голоса. В поисках поддержки Спутница взглядом нашла Кролика. Ни тени улыбки. Лишь разгневанный взгляд красных глаз, вонзающий в неё последний гвоздь. Несчастная артистка совсем растерялась. Она никак не могла понять, что ей делать дальше. Тело начало дрожать, сердце застучало быстрее, и хотелось заплакать. Но нельзя. Нельзя плакать на сцене. Где угодно и когда угодно, но не на сцене, не перед ними. — Ч-что… Я-я не понимаю. — выдавила из себя девушка. — Ч-что мне вам показать? — Гвоздь программы! Давай! Да-да! — кричали голоса. Не понимая, что происходит и чего от неё ждут, Гостья решила успокоиться и перевести дух. Опустив руки, она почувствовала что-то у себя на теле. Её осенило. Не этого ли они ждут? Что бы там ни было, надо это показать и срочно. Осуждённая подняла кофту и явила зрителям свой живот. Зал ахнул и тут же затих. Уже зная, на что способна Галерея, девушка со страхом опустила свой взгляд. И тоже ахнула. Пульсирующие, скользкие живые насосы. Пиявки. Живот покрывали эти прожорливые создания. В ужасе девушка завернула рукава. Там тоже. Руки оплетали жадные создания. Осуждённая попробовала снять хотя бы одну из пиявок с руки. Слизняк упал на уже однажды окровавленную сцену, но теперь алой краской писала сама артистка. Из места укуса неумолимо текла кровь. От боли и оцепенения у Приговорённой не было сил снять с себя хотя бы ещё одну присосавшуюся тварь. Аплодисменты. Шкал аплодисментов. Ещё ни разу за всё представление они не звучали так громко. Гостья почувствовала, как теряет сознание. Последним, что она увидела, был падающий занавес. Часть десятая и последняя – Вечерний паук…Надежда Две красные точки. Что-то белое. Всё такое расплывчатое… А, кажется, изображение становится чётче. Кролик? Нет, белая кроличья голова с красными глазами. Строгий костюм. Это человек с головой кролика. А рядом его вместе с ней освещала трость. Свет глаз искусно вырезанной деревянной головки кролика с опущенными ушами “Точно. Проводник. Галерея. Я в Галерее. А это он. Что? Он держит меня на руках? Трясёт. Я уснула? Нет… Сцена, песня, аплодисменты. Кровь. Пиявки. Занавес. Надо же, а я думала, что умираю. Выходит, я просто потеряла сознание. Надо бы откликнуться, а то он не перестанет меня трясти. Я так устала. Всё это время пиявки пили мою кровь. И продолжают пить. Если б только избавиться от них всех разом…” — думала Спутница. Дышать было тяжело. А сказать хоть слово ещё тяжелее. Кролик держал Гостью за плечи, а её тело всё ещё лежало на земле. Пора вставать. — П-проводник. — с вымученной улыбкой сказала девушка. — Т-ты спас меня? Ты держишь меня на руках. — Очнулась, значит. — как всегда сурово ответил Проводник. — Можешь встать? — Не знаю… — Спутница задрала кофту. — Пиявки пропали. — девушка с облегчением вздохнула. — Конечно. Ты их можешь увидеть только на своей картине. Но это не значит, что их нет, ты же понимаешь? — Угу. Девушка обхватила рукой Проводника за плечи, и тот помог ей встать. — Думаю, я могу стоять. И даже идти. — Отлично. — Кролик одной рукой взял свою трость, а другую протянул девушке. — Ты готова? — Да. — слабым голосом и всё с той же измождённой улыбкой ответила Гостья. *** Они прошли несколько шагов, как вдруг Проводник остановился. — Отпусти мою руку и иди дальше до тех пор, пока я не скажу, что можно вернуться ко мне. Шаг. Шаг. Ещё один. И ещё. Ещё шаг. Шаг. Шаг. — Можно. — донёсся голос Проводника из-за спины Спутницы. Обернувшись, девушка поначалу испугалась. Люди. Так много людей. Мужчины и женщины. Или нет? Не живые. Из гжели, из фарфора, из дерева, из пластика. С шарнирами и без. Куклы и манекены. Некоторых и вовсе не отличить от настоящего человека. Среди них кто-то бродил. Проводник! Гостья хотела подойти к нему, пройти туда, вглубь, но ударилась головой. Стекло. Он бродил среди кукол в огромном стеклянном шкафу. — Как тебе? — оглянувшись на Спутницу, спросил Проводник. Тишина и непонимающее лицо той, которой был адресован вопрос, заставили Проводника продолжить. — Это моя картина. Тебе нравится? Ты же любишь куклы? Посмотри, некоторые из них выполнены до боли реалистично. Представь, каким мастерством должен обладать создатель такой куклы. А наряды. Один краше другого. Марионетки и вовсе не могут не потешать меня. Манекены скучны, но им можно без капли сомнения высказать всё, что думаешь. А эти дамы из гжели… Такие необычные на фоне остальных. — пока Проводник говорил, он прогуливался между искусственных людей и проводил рукой то по одному, то по другому обитателю своей картины. — Только посмотри на меня, разве я не хорош в своей естественной среде обитания? — Проводник замер на несколько секунд в манерной позе, а затем продолжил бродить и говорить. — Это моя последняя экскурсия. И последним её экспонатом Галерея решила сделать её. Мою чудесную картину. Не могу отрицать того, что почтён. И рад. Рад, что ты смогла увидеть её. Если честно, я даже немного разделяю твою идею о том, что одиночество не так ужасно. Все так страдают, а мой мир полон красок и достойного зрелища. Я и правда люблю своих кукол. И каждую по-своему. Хотя кто-то из них осмеливается думать, что и не кукла вовсе, но я прощаю им всё, даже такие дерзости. Во время своей речи Проводник улыбался и то и дело драматично вздыхал. Кажется, он и правда получал удовольствие от происходящего. Таким своего знакомого Спутница видела впервые. Но улыбка пропала. Раздался звук падения деревянной трости. — Значит, уже всё? — с печальным выражением лица Кролик посмотрел на свои руки, запястья которых теперь украшали кандалы. Посреди стеклянного мира Проводника появился агатовый алтарь, а рядом с ним стоял человек с головой медведя с топором в руках. — Ах, дружище, нельзя ли ещё подождать? — томно спросил Кролик. — Прости. Ты знаешь правила. И ты знаешь, что это моя работа. — ответил ему медведеголовый. — Подойди к алтарю. Давай закончим побыстрее. — А не то твоё сердечко не выдержит? — с усмешкой спросил Проводник, подходя к алтарю. — Ты… — Медведь колебался, — Да. Больно сегодня будет не только тебе. Ты знаешь, насколько мне ненавистно то, что происходит сейчас. Кролик лишь тихонечко посмеялся над старым другом. — Дружище, а я-то как не хочу покидать тебя. — Сегодня ты, Проводник Кано Райдо, провёл свою последнюю экскурсию по Галерее. Последний раз Галерея заключала тебя в свои объятия. В последний… — Хватит, не нужно формальностей. Я же итак всё знаю. — с улыбкой обратился Кролик к Медведю. — Не перебивай. Последний раз ты открыл истину Гостю и другу Галереи. Скажи же, выбрал ли ты преемника. — Да, выбрал. — Назови его. Это станет твоей последней волей, и Галерея её исполнит. — Та девушка. Мой последний клиент. — Что? Ты уверен? — Медведь вышел из образа строгого палача в стремлении переубедить друга. — Но почему? Да и она же ничего не знает. И она ещё ребёнок… — Я не знаю никого, кто бы справился лучше. К тому же, пока я ещё чувствую Галерею, и она не имеет ничего против. — Девочка. — Медведь обратился к Спутнице. — Ты согласна стать следующим Проводником? Спутница не знала, что ответить. Ей правда очень хотелось бы принять эту… Должность? Профессию? Это пост? она даже толком не понимала, что значит быть Проводником. Конечно, Кролик многое ей показал и подал неплохой пример, и ей хотелось бы так же помогать Спутникам и каком-то смысле даже наставлять их. Но что станет с ней? Она же не из этого мира. — Мне нужны объяснения. — дрожащим голосом сказала Гостья. — Надо же, научилась чему-то. Больше не спешишь с выводами, да? — с ухмылкой обратился к ней Кролик. — Я не смогу ответить тебе на все вопросы. Ты первый Гость, которому предложили стать Проводником. — ответил Медведь. — Но что буду знать, скрывать не стану. Спутница глубоко вздохнула, обдумывая, что же спросить. — Что сом ной станет в моём мире? — наконец решилась она. — Твоё существование там исчезнет. От тебя не останется там ни следа, будто тебя там никогда и не было. Не все существа этого мира полностью отсутствуют в твоём, но не Проводник. Проводник полностью принадлежит этому миру и Галерее. Он неразрывно связан с ней. — ответил Медведь. — А приговор? Что станет с ним? — Он исчезнет, так как был связан с твоей жизнью в твоём мире. Картина останется, но лишь как осколок прошлого и часть Галереи, ты сможешь быть в ней лишь зрителем. Но это не исключает появления у тебя новой картины и нового приговора, которые уже будут связаны с этим миром. — Ясно. — Спутница широко улыбнулась. — Прекраснее дня и представить сложно. Я столько всего увидела, поняла и узнала. А теперь я могу стать частью этого мира и даже помогать другим. Я счастлива. — Спутница плакала от радости. — Я избавлюсь от мучений и помогу избавиться от них другим. Начну по-настоящему новую жизнь. — Гостья сделала паузу. — Проводник. Спасибо тебе огромное, ты самый лучший учитель, которого я встречала. Галерея, и тебе спасибо! Ты прекрасна и мне не терпится увидеть каждый твой уголок! И Ещё раз хочу поблагодарить тебя, мой лучший учитель, за такую честь. И уж поверь, я не повторю твоих ошибок и превзойду тебя! — после этих слов Ученица рассмеялась. Учитель тоже засмеялся. — И тебе спасибо. — сказал Проводник прошлого. — Ты — лучшее, что случалось со мной за все мои годы службы. — со слезами на глазах Учитель улыбался. — Дружище, — обратился он к Медведю, — пора! Медведеголовый кивнул. — Обязуюсь помогать тебе во всём. — обратился он к девушке. — Но помни, никто не знает, сколько ты будешь служить. Ты точно согласна? — Да. Даже если я проведу всего одну экскурсию, это будет лучшая экскурсия за всю историю существования Галереи. И мой клиент будет самым довольным и счастливым! — с задором ответила девушка. — Ловлю на слове. — сказав это, Учитель, всё так же улыбаясь, положил голову на алтарь. — Я буду рад наблюдать за тобой, если стану духом. Каждый раз, когда ты почувствуешь дуновение лёгкого ветерка в спину, думай, что это я обнимаю свою дорогую Ученицу. Девушка, вытерев слёзы, кивнула. И оно началось. Лезвие пролетело, а стеклянный шкаф покрылся трещинами и разлетелся на осколки, но ни один не задел Ученицу. Куклы и манекены ожили и расступились, приглашая Гостью. — И… Что теперь? — неловко спросила девушка. — Подойди к алтарю и возьми его голову в руки. Затем посмотри ему в глаза. А дальше сама увидишь, что будет. — дал инструкции Медведь. — Что… — Тебя за язык никто не тянул. — усмехнулся Медведь. Сглотнув, Проводница Будущего медленно подошла к алтарю. Брать в руки голову успевшего стать ей дорогим другом Учителя было страшно, но мост сгорел, как только она дала своё согласие. Его мех оказался невероятно нежным и приятным. Как жаль, что она впервые коснулась его в таких условиях. “Так. Теперь повернуть и посмотреть ему в глаза. Ну, и порядки у них, конечно”. — думала Проводница Будущего. Когда-то ярко-красные и вселяющие ужас глаза теперь потускнели и ничего не выражали, уши бездыханно висели, а лицо было таким спокойным и безмятежным, что ей не верилось, что это действительно голова того самого Проводника, некогда язвившего ей и поучавшего её. — Прости. Я сожалею о многих словах. И о многом, чего не успела сказать. И о том, когда не слушала тебя. Так сложно всё это осознать и принять. Но я рада, что пришла сюда и узнала тебя и всех, кого мы встречали. Из кроличьей головы… нет, не потекла кровь, полетели осенние листья. Жёлтые, оранжевые, красные и всех их оттенков. Всё больше и больше, быстрее и быстрее. Вихрь осенних листьев кружился вокруг девушки, держащей в руках огромную кроличью голову. Скоро листьев вокруг неё кружилось так много, что Ученица исчезла из виду. Круговой листопад продолжался ещё некоторое время, и лёг на землю осенним ковром девушки с кроличьей головой. Малиновые глазки-бусинки задорно поглядывали по сторонам. Алый атласный костюм завершал образ. — С прибытием, Проводница Вуньо Райдо. — поприветствовал Крольчиху Медведь. — Чего-то не хватает. — игриво хихикая, сказала Проводница. — Точно-точно! Ученица хлопнула в ладоши, и поймала прилетевшую трость. Однако теперь уши резной головки не были опущены, а стояли чёткой горизонтальной линией. — Ха-ха-ха, теперь я готова! Ты бы знал, что я сейчас чувствую! Прямо как когда была в своей картине, только сильнее! Галерея словно стала частью меня самой! Как же здорово! — радости Крольчихи не было предела. — Да, многие Проводники говорят о подобных ощущениях. — по-отцовски улыбаясь, ответил Медведь. — А теперь зацени! — Проводница повернулась спиной к медведю и повиляла маленьким пушистым хвостиком. — Круто же?! — Мда, ты особый случай, всё-таки. Точно готова к своему первому клиенту? Он уже ждёт. — Конечно! Уже не терпится ему всё-всё-всё показать и рассказать! Медведь похлопал подругу по плечу. — Спокойнее, а то Галерея испугается и убьёт тебя. — шутливо сказал он. — Чего?! — недоумённо спросила Крольчиха. — Да я шучу, но тебе и правда не мешало бы сбавить обороты. *** В зале суда среди странных существ с головами животных с присяжными сидел мальчик, задумчиво осматривая судью. Он слышал об этом существе в мифах, но поверить в происходящее никак не мог. По его плечу легонько постучала головка чьей-то трости. — А? Что? — мальчик обернулся, и увидел возвышавшуюся над ним женщину с кроличьей головой. Она улыбалась. Слишком уж доброжелательно. До жути. А малиновые глаза скакали туда-сюда, как у сумасшедшей. — Добро пожаловать! Пришло время тебе отправиться со мной, а я — твой Проводник в этом мире. — уже со спокойной и заботливой улыбкой Проводница протянула руку Спутнику.
Автор публикации
