Search
Generic filters

История этого мужчины покорило мое сердце ещё в школьные годы. Когда я училась в 8 классе, 6 января, нам поручили поздравить участника ЧАЭС с днём рождения. Его звали – Хрустовский Владимир Сергеевич. Именно его история заставляет меня плакать каждую годовщину той страшной катастрофы.

Придя по адресу, позвонив в звонок, нам открыла дверь женщина.

– Здравствуйте, молодые люди. Вы к кому? Спросила она.

– Здравствуйте, нам нужен Владимир Сергеевич. Нам от школы поручили поздравить его.

В этот момент, после моих слов, женщина резко поменялась в лице.

– Проходите. Сказала она.

С первой секунды, в доме веяло тоской и одиночеством. Женщина, не сказав нам не слова, провела нас в гостиную комнату и отправилась на кухню. Минут через 10 она вернулась, в её руках был поднос с чаем и сладкими угощениями.

– Вам не столько так утруждаться. Сказала я.

Каждый год приходят его поздравить. В прошлом году тоже приходили.  Я его жена, меня зовут Мария Елисеевна.

Мой муж умер в прошлом году.  Он не смог справиться с последствиями той страшной аварии, был болен онкологией, которая настигла его со временем.

Обычно, я не очень люблю такие печальные истории, которые буквально сразу, когда только смотришь на человека, которому больно, пронизывают до нитки и тебя. Но здесь, мне очень хотелось её выслушать. Мне хотелось узнать всю историю их жизни до самого конца.

– Простите, я понимаю, что вам очень тяжело говорить об этом. Но я бы очень хотела, чтобы вы немного рассказали о нём. Вашу историю.

– Он был старше меня на 2 года. Мы познакомились, когда мне было всего 15 лет, ему было тогда 17. Наши родители гоняли нас, мол мы ещё молоды, учиться нужно, за голову взяться, на ноги встать, а уже потом любовь играть.

Мы прятались. Долго прятались, он ждал меня. Ждал, когда мне исполниться восемнадцать, чтобы позвать меня замуж. Мы потом поженились конечно же. Жили вместе, через год появился первый ребенок. Это был мальчик, которого мы назвали Елисей.  Елисей Владимирович Хрустовский.

Наш сын не долго прожил. В 3 года он заболел, а в то время не было таких ресурсов, которые бы помогли убрать недуг. Спустя несколько дней, сильный жар забрал нашего сына.

Мы очень долго скорбили, я не выходила на улицу, не отмечала ни одного праздника. Не было радости в жизни больше, ведь для меня в тот момент она казалось, бы закончилась.

Спустя какое-то время, мы отошли от травмы, и стали хоть немного жить обычной жизнью. Где-то под новый год я узнаю о том, что у нас будет ребенок.

Мне было очень страшно. Я думала только о том, чтобы Господь Бог дал нам этот шанс на не время, а навсегда.

У нас родилась девочка, Елизавета. Прекрасная красавица. Она очень похожа на него. Потом, мужа позвали в Чернобыль, работать. Обещали ему там высокую зарплату, ну и он повелся, собрал вещи в один момент, и поцеловав нас с дочерью как будто в последний раз, сказал: «Я не прощаюсь».

Первое время, я очень тосковала. Долго не могла привыкнуть что теперь всё вот так, без него.

Когда Елизавете исполнился год, я испекла большой торт в честь её дня рождения. Долго помню возилась на кухне, и в какой-то момент подумала, что нужно включить телевизор.

Я зашла в комнату, и включив телевизор, там были новости. Новости, о той самой ужасной катастрофе.

Огромное количество людей с того завода было массово эвакуировано. Миллионы родственников в тот день перед телевизором, наверное, молились всем Богам за то, чтобы их близкие остались живы и вернулись домой.

Володя, надев противогаз ещё какое-то время помогал остальным эвакуировать людей.

Когда он мне это рассказывал, было страшно даже представить, в каком состоянии были и те люди которых эвакуировали, и те люди, которые этим занимались. Ведь по сути, у каждого в голове, в тот момент была только одна мысль: «Остаться в живых».

Он долгое время провел в госпитале, за много километров. Он был эвакуирован вместе с остальной частью тех спасателей, и доставлен в госпиталь. Даже самая малая доза ртути или чего-либо другого могла привести к необратимым последствиям. Ведь даже в то время, ещё мало кто знал, как лечить последствия отравления химикатами.

Спустя, наверное, месяцев 5, он вернулся домой. Похудевший, измотанный.  То, что это был совершенно другой человек, я поняла сразу, как только он переступил порог дома.

Внешне, он был все таким же красивым для меня. Он ни капли не изменился кроме того, что похудел и был очень измотан. Но внутренне, это уже был не мой прежний Володя. Всё это очень изменило его. Та катастрофа, она перевернула наши жизни с ног на голову, а его жизнь она перевернула в особенности.

Я не стала задавать ему никаких вопросов. Я позволила ему отдохнуть.

Где-то около недели, он никуда не ходил, все время лежал на диване, спал и иногда вставал поесть, а иногда, приходилось заставлять.

Когда он уже немного стал отходить от этого всего, понял, что он дома, что он в безопасности, он стал конечно, вести себя чуть иначе. Будто он опомнился, проснулся, или вспомнил то, чего не помнил много лет.

Уже тогда понемногу я стала расспрашивать. И вот однажды, он сидя на диване сказал мне: «Маша, я видел, как они умирали. На моих глазах, люди сгорали будто спички. Мы иногда не успевали, было очень много людей, и невозможно было одному человеку вытащить сразу всех. Приходилось возвращаться за остальными. Одного за другим мы пытались вытащить из пожара, надевая на них противогазы. Когда я доставал очередного, я почувствовал, что теряю сознание. В голове вдруг все помутнело, кружилось. Я в тот момент очень испугался.  Я не боялся, что я заболею, нет. Я боялся, что если я сейчас здесь потеряю сознание, то в этой жуткой шумихе меня просто не заметят, затопчут и оставят там. Я боялся, что никогда даже не подойдет чтобы узнать, жив ли я. Можно ли меня спасти. И тогда, я встряхнулся, страх всё перевесил. Я боролся с этим до конца, и потом меня вместе с оставшимися эвакуировали. Когда нас везли в госпиталь, я вдруг выдохнул. Я понял, что теперь можно. Можно потерять сознание, ведь рядом с тобой сидят люди, и, хотя бы один из них попытается проверить жив ли ты. И уже тогда только я закрыл глаза и потерял сознание от бессилия и усталости. Очнулся я уже в госпитале, где надо мной стоял мужчина в белом халате, и что-то бормотал рядом стоящей медсестре. У меня взяли необходимые анализы. Меня это не волновало. Я жив, это главное. Весь этот кошмар для меня закончился. Ещё немного, и я вернусь домой, к семье, к тебе Маша. Я очень скучал по вам. Каждый день, проведенный в том госпитале, я очень скучал по вам».

Она вдруг остановилась. Её глаза наполнили слёзы, было видно, что ей стало ещё труднее говорить об этом. Но вытер свои слёзы на щеках, она продолжила свой рассказ.

«Моя дочь до сих пор не празднует свой день рождения. Ведь она знает, что случилось в тот день 10 лет назад. Я понимала, что теперь, мы больше не сможем жить обычной жизнью как раньше. Мне придется привыкнуть к этому всему, я себе так говорила. Я понимала, что его психика была сильно нарушена, если бы я была на его месте, я б, наверное, и до госпиталя не дожила. Он вспоминал это каждый год, все 10 лет. Он пытался настроить себя по-другому, он очень злился на себя, злился потому что это же был день рождения его дочери, а он вспоминал о той катастрофе. Лиза подошла к нему как-то и сказала: «Папа, я все понимаю. Я не грущу и не обижаюсь что мы не празднуем моё день рождения. Если бы ты не вернулся тогда, я бы грустила ещё сильнее». Она обняла его со всей силы. Чтобы передать ему свою любовь, поддержку, чтобы дать ему понять, что она его понимает. Что она принимает его боль. Он заплакал тогда, на моих глазах это было впервые. Я никогда не видела, чтобы он плакал. Он был ей очень благодарен, за её поддержку и любовь. Он гордился ей. Всегда.  Потом, его стали мучать боли. Сначала это было терпимо, он старался не показывать мне, чтобы я не знала, не переживала. Он же знал почему так происходит, почему это всё болит, откуда это всё. Я поняла уже когда совсем плохо стало. Тогда он уже не смог терпеть головную боль. Мы вместе пошли к врачу. Ему поставили диагноз: «Рак 3 стадии».

Это же не лечилось тогда. Многие умирали сразу практически, потому что невыносимо было. Кто-то даже кончал жизнь самоубийством, потому что не мог терпеть эту боль. Он принимал это. Он понимал свою болезнь, и принимал её, до самого последнего дня. Где-то за месяц до смерти, как будто что-то предчувствуя, он повесил за шкафом календарь, чтобы никто не видел. В календаре он отмечал дни.  Дни, которые он прожил. Не знаю, видимо он хотел таким образом понимать сколько дней он прожил в своей болезни. А возможно он знал уже тогда сколько оставалось. В день моего рождения, 8 января, он утром куда-то ушел. Он плохо ходил уже. Спустя где-то несколько часов он вернулся домой. Отдал мне подарок и цветы, поцеловал меня в щеку он сказал: «С днём рождения, любимая Маша». Голос у него уже плохой был, а в мусорном ведре на кухне и в туалете, я случайно видела салфетки в крови. Я отказывалась понимать, что это всё уже. Время пришло.  Я сидела на кухне, и вспоминая по эти салфетки, я плакала, огромными крокодильими слезами, я сидела и плакала. Потом, я решила, что мне нужно собраться. Ему нужна моя поддержка, я должна ему помочь, а значит, я должна быть сильнее. Я умыла лицо и вернулась в комнату. Когда я вошла, то на этом самом диване где вы сейчас сидите, лежал он. Его глаза были закрыты, и я подумала, что он же прошелся, устал, отдыхает. Я подошла к нему тихонечко, взяла за руку… а рука холодная, как лёд. Я поняла, что он не дышит. Время пришло, Маша, я себе так сказала. И я закричала. Очень сильно закричала, что казалось, что я оглохла от собственного крика. После похорон, убираясь в квартире, я за дверью нашла тот самый календарь. Я отметила в нем ещё один день. 8 января.

Мы с одноклассницей плакали навзрыд. Эта история… боже, так больно, и так жаль её. Сколько всего они пережили если подумать глубже. Она так ждала мужа, и она ждала его все эти 10 лет, в надежде что однажды, все вернется на свои места. Она не ушла, не оставила его одного, нет, она поддерживала, успокаивала, лечила, внушала надежду, любила.

– Вы теперь тоже не празднуете свой день рождения? Спросила моя одноклассница Вика.

– Праздную, как можно. Это память все-таки о нём. Он мне очень часто снится. Перед днём рождения приходит и говорит: «Маша, не смей». Что значат эти слова я не понимаю, но этот сон повторяется уже второй год. Сегодня, 6 января.  Завтра ночью, он снова придет чтобы сказать мне эти слова.

Мы оставили ей подарок, которые готовили для Владимира Сергеевича, она хранит эти подарки в отдельном уголке комнаты, который посвящен только ему. Там она хранит его вещи, письма, записки, и все подарки, которые ему дарили и всё ещё дарят школьники и близкие люди. Никто не считает его умершим, каждый из тех, кто был с ним знаком продолжает восхищаться мужеством этого человека, по-прежнему считая, что он находится рядом с ними.

 

 

 

 

 

 

 

 

Автор публикации

не в сети 6 дней

Юлия Потапова

60,6
Комментарии: 5Публикации: 43Регистрация: 12-12-2020

Другие публикации этого автора:

Похожие записи:

Комментарии

Оставьте ответ

Ваш адрес email не будет опубликован.

ЭЛЕКТРОННЫЕ КНИГИ

В магазин

ПОСТЕРЫ И КАРТИНЫ

В магазин

ЭЛЕКТРОННЫЕ КНИГИ

В магазин
Авторизация
*
*

Войдите с помощью

Регистрация
*
*
*

Войдите с помощью

Генерация пароля